Третий Хокаге

[с Мировым Деревом на голове]

Sarutobi's End by ~atanbz

+1

Sexy No Jutsu Scroll by ~atanbz on deviantART

@темы: Сарутоби Хирудзен, Арт, G, PG-13

---

Фандомная Битва 2012

[Голубь дня]

Сегодня, 4 сентября, последний день голосования за 2 левел!

Голосование за визитку завершено.
Голосование за драбблы 2 лвл завершено
Голосование за арт 2 левела завершено
Голосование за мини 2 левела завершено
Голосование за челлендж 2 левела звершено
Голосование за миди 2 левела завершено

Голосование за 2 левел в общем тут до 4 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой

fandom Naruto 2012 - 10
Пожалуйста, не ставьте другим фандомам плохие оценки, единицы, двойки. Лучше не ставьте ничего!

Голосование за драбблы 3 лвл тут до 8 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой
читать

Список наших работ

Список наших работ
fandom Naruto 2012 - драббл "На дежурстве"
fandom Naruto 2012 - драббл "Научиться отпускать"
fandom Naruto 2012 - драббл "Отрицание"
fandom Naruto 2012 - драббл "The Eyes I Thought Were You"
fandom Naruto 2012 - драббл "Одна стая"
fandom Naruto 2012 - драббл "Выбор"
fandom Naruto 2012 - драббл "Дети войны"
fandom Naruto 2012 - драббл "Напряжение"
fandom Naruto 2012 - драббл "Рядом"
fandom Naruto 2012 - драббл "[Не]Завершенность"
fandom Naruto 2012 - драббл "Перчатка сенсея"
fandom Naruto 2012 - драббл "Плакса"
fandom Naruto 2012 - драббл "Совсем не фетишисты"



Голосование за арты/клип\коллаж 3 левела тут до 12 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой
смотреть

Список наших работ

Список наших работ
fandom Naruto 2012 - арт "Соблазнение Йондайме"
fandom Naruto 2012 - арт "Тоби/Дей"
fandom Naruto 2012 - арт "Кицунэ"
fandom Naruto 2012 - арт "Итадакимас"
fandom Naruto 2012 - арт "Ночной кошмар Фугаку-сана"
fandom Naruto 2012 - арт "Хидан"
fandom Naruto 2012 - арт "Кукла"
fandom Naruto 2012 - арт "Обнимашки"
fandom Naruto 2012 - арт "Компромат"
fandom Naruto 2012 - арт "Сними маску"
fandom Naruto 2012 - арт "Дыши"
fandom Naruto 2012 - арт "Too late for this"
fandom Naruto 2012 - арт "Связи"
fandom Naruto 2012 - арт "Тайные встречи"
fandom Naruto 2012 - арт "Пленник"
fandom Naruto 2012 - арт "Прохлада"
fandom Naruto 2012 - арт "Водопад"
fandom Naruto 2012 - арт "Растопить лед"
fandom Naruto 2012 - арт "Японские узоры'

Голосование за мини 3 левела тут до 16 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой
Читать 1, Читать 2, Читать 3

Список наших работ

Список наших работ
fandom Naruto 2012 - мини "Тренинг"
fandom Naruto 2012 - мини "Алое"
fandom Naruto 2012 - мини "Initium"
fandom Naruto 2012 - мини "Чудеса случаются"
fandom Naruto 2012 - мини "Мама, я не умер"
fandom Naruto 2012 - мини "Сегодня только девочки"
fandom Naruto 2012 - мини "Покер на раздевание"
fandom Naruto 2012 - мини "Визави"
fandom Naruto 2012 - мини "Основной инстинкт"
fandom Naruto 2012 - мини "Облако на моем языке"
fandom Naruto 2012 - мини "Плен"
fandom Naruto 2012 - мини "Теперь, когда он вернулся"
fandom Naruto 2012 - мини "Дождь"



Голосование за челлендж 3 лвл тут до 20 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой
Смотреть 1, Смотреть 2

Список наших работ

Список наших работ
fandom Naruto 2012 - работа "В темноту"
fandom Naruto 2012 - работа "Прелесть устоявшихся отношений"
fandom Naruto 2012 - работа "Мы парни"
fandom Naruto 2012 - работа "Весною встретимся с тобой"
fandom Naruto 2012 - работа "Мандарин цвета лета"
fandom Naruto 2012 - работа "Сверху или снизу?!"
fandom Naruto 2012 - работа "Поцелуй на Валентинов день"
fandom Naruto 2012 - работа "Ask Sasu&Naru"
fandom Naruto 2012 - работа "Чувства — это больно"
fandom Naruto 2012 - работа "В палатке"
fandom Naruto 2012 - работа "Новое дзюцу"
fandom Naruto 2012 - работа "Заморочки"
fandom Naruto 2012 - работа "сет № 1"
fandom Naruto 2012 - работа "сет № 2"
fandom Naruto 2012 - работа "сет № 3"
fandom Naruto 2012 - работа "Blood prison"
fandom Naruto 2012 - работа "Правда жизни"



Голосование за миди 3 лвл тут до 24 сентября смотрим по тегу последний пост с голосовалкой
читать

Список наших работ

Список наших работ
fandom Naruto 2012 - миди "Мокрая тряпка"
fandom Naruto 2012 - миди "Долгая дорога домой"
fandom Naruto 2012 - миди "Совершенное оружие"
fandom Naruto 2012 - миди "Ключ с деревянным брелоком"
fandom Naruto 2012 - миди "По ту сторону"
fandom Naruto 2012 - миди "Дай мне минуту"
fandom Naruto 2012 - миди "Отступник"
fandom Naruto 2012 - миди "Дела генеральские"
fandom Naruto 2012 - миди "Ирис на болоте"
fandom Naruto 2012 - миди "Подкаблучник"

запись создана: 28.08.2012 в 21:46

---

[с Мировым Деревом на голове]

в превью

@темы: Учиха Мадара, Арт, PG

---

Держась за руки

[Emily Finsternis]

Название: Держась за руки.
Автор: Finsternis.
Бета-Гамма: Veritas.
Фэндом: Naruto.
Жанр: ангст, флафф, немного драмы.
Персонажи: Мито Узумаки, Хаширама Сенжу, Тобирама Сенжу.
Пейринг: Мито Узумаки/Хаширама Сенжу.
Рейтинг: PG.
Предупреждения: не-AU, легкое описание постельной сцены; данноe произведение является своеобразным продолжением истории, описанной в Простить.
Статус: закончен.
Размер: мини.
Размещение: строго запрещено.
Дисклеймер: Масаси Кишимото.
От автора: хотела выложить этот миник где-то в середине осени, но по одной причине публикую именно сегодня: у моей замечательной беты сегодня День Рождения =) С Праздником, дорогая!))




Две фигуры, освещенные только светом ночных фонарей, повешенных на деревьях в саду в честь важного торжества, двигались плавно, словно скользили по воздуху. Медленный танец, движения которого знают только они, окунул их в свой омут. Они следили за каждым движением друг друга, наслаждаясь счастливыми моментами жестокой реальности.

Отдаленный шум водопада сливался со стрекотанием цикад и редкими звуками музыки, доносящейся с улицы, в дивную мелодию, которая задавала темп их танцу. Девушка сделала еще один поворот вокруг своей оси и, прижавшись к груди мужчины, остановилась. Он не стал продолжать, потому что понимал, что у нее больше не было сил. Они еще стояли недолго, пока ее дыхание не выровнялось, а после, держа друг друга за руки, направились в сторону дома.

***

Резко развязав ее оби, он бросил его бесцеремонно на пол, желая поскорее снять с нее кимоно. Ее длинные красные волосы спадали с плеч, создавая яркий контраст с белым шелком. Аккуратно сняв с нее традиционное кимоно и также бесцеремонно кинув его на пол, он нежно начал целовать ее шею и плечи. По ее телу пробежала дрожь: она волновалась, боялась… Он медленно повернул ее к себе и поцеловал. За время их недолгого знакомства они научились понимать друг друга без слов: им хватало жеста, взгляда, движения. Молчание стало одной из главных частей их совсем короткой совместной жизни. Она поняла, что он не причинит ей вреда, – страх мгновенно исчез. Обняв его, она ответила на поцелуй, доверяя ему себя. Держа ее за талию и бережно опустив на футон, он вдыхал запах ее тела…

Стрекотание цикад прекратилось, и только еле слышный шум водопада нарушал безмолвную тишину мира. Они спали, держа друг друга за руки, подсознательно уверенные в том, что их ничто не разлучит, кроме смерти.

***

Когда она проснулась, то его уже не было рядом. Он как всегда встал раньше, так и не разбудив ее, хотя она не раз его об этом просила. Но для него было непростительным поступком разбудить свою любимую, так сладко спящую. Ей приходилось с этим мириться, потому что как ни пыталась она встать раньше него, но все равно у нее ничего не выходило.

На улице была весна, и воспоминания о прошлом лете тускнели все сильнее и сильнее. Они договорились, что в их семье эта тема всегда будет закрыта и ни при каких обстоятельствах не поднимется. Иногда ей казалось, что случившееся – наказание небес, но она не понимала, за что. Но единственное, что ее радовало, - это то, что все осталось позади, а впереди только светлое будущее.

Умывшись и одевшись, она спустилась вниз. Ничего делать ей сейчас не хотелось, и ничья компания, кроме него, ей была не нужна. Ранее, когда он работал дома, ей было проще: она знала, что с ним точно ничего не случится. Сейчас, став Хокаге, он весь день пропадал на работе или в вечных разъездах, надеясь наладить с соседями мирные отношения. Не то, чтобы это было опасно для жизни - работать в нескольких кварталах от дома, - просто обязанности Шодая истощали его. Он никогда не жаловался ей, что устал. В этом состоял весь Хаширама Сенжу: он жалел других, но никогда не щадил себя. И только она, Мито, порой заставляла его отложить все дела и отдохнуть.

Выйдя из дома, она медленно шла к резиденции Хокаге. Солнце уже стояло в зените, но холодный северный ветер не позволял почувствовать весеннего тепла. Со дня на день зацветут сады. Значит, скоро лепестки будут витать в воздухе, создавая иллюзию цветочного дождя, а улицы заполнятся сладким запахом нектара. На улицах деревни бегали дети, поднимая пыль с дорог. Взрослые занимались своими делами: у каждого была работа. Деревня жила, росла, процветала. Она очень сильно изменилась с тех пор, как Мито переехала сюда. Изначально здесь было всего несколько улочек, а сейчас тут находится центр всех шиноби страны Огня. Войны утихли: кланы помирились и больше не враждовали, наоборот, некоторые даже создали что-то вроде альянсов. Поднявшись по ступенькам, она зашла в резиденцию Хокаге. Девушка знала здание хорошо: она бывала здесь почти каждый день. Пройдя длинный коридор, Мито поднялась на этаж выше, а затем завернула направо. Она прошла пару дверей и наконец постучала в нужную. Ей не нужно было дожидаться приглашения: она чувствовала, что ничей чакры, кроме Хаширамы, внутри не было, а значит, она могла быть спокойна, что не помешает важному разговору.

- Мито, - он оторвался от бумаг, когда она вошла. Она ничего не ответила, только показала на часы. Сегодня он обещал вторую половину дня посвятить ей. Хаширама кивнул, показывая, что помнит о своем обещании.

- Заканчивай, я подожду, - она видела по его лицу, что ему нужно пару минут, чтобы закончить дела. Мито села в кресло напротив его стола и стала наблюдать за ним. Серьезный взгляд, плотно сжатые губы – явные признаки, что он напряжен. Опять какие-то проблемы. Она, привстав, дотянулась до бумаг, которые он уже прочитал, и взяла их. Ей не нужно было их досконально изучать, хватило просто пробежаться по тексту глазами. Снова страна Травы, снова их вечные недовольства. Она вернула бумаги на место и глубоко вздохнула, с сожалением смотря на него. Кроме нее его никто не жалел, даже Тобирама. Младший Сенжу разбирался со всеми проблемами клана, но еще глубже в политику не лез: он понимал, что от нее сплошная головная боль.

- Все, - Хаширама отложил бумаги и встал из-за стола. Мито не шевелилась, пока он не подал ей руку. Семейная традиция. Так у них заведено со времен их помолвки. Он - джентльмен, а она - леди.

Мито дотронулась до его щеки, понимая, что ему нужна ее поддержка. Вечные проблемы со страной Травы его вымотали. Это было хорошо видно по его глазам, тяжелым вздохам. Он всегда знал, что кроме нее его никто так не поймет. Им не были нужны слова, чтобы объясняться, достаточно взгляда, вздоха, жеста или мимолетного движения. Эта необъяснимая связь появилась между ними с первой минуты знакомства. Стоило только посмотреть друг другу в глаза – и все карты раскрыты. Что в тот момент с ними произошло? Не понятно. Просто встретились две половинки одного целого. А ведь изначально планировалось, что этот брак будет по расчету, ради объединения в союзе двух могущественных кланов. Нет, такого не случилось, и оба этому были рады.

Они прогуливались по улицам деревни, мимо них пробегали дети, которые беззаботно играли то ли в прятки, то ли в догонялки. Люди здоровались с лидером деревни и его супругой. На их лицах были улыбки, и она понимала, что это его радует. Ради мирного существования жителей деревни он губил свои нервы и здоровье. Хотя все прекрасно понимали то, что это временно, пока всё не стабилизируется. Но сколько погибнет за это время его нервных клеток? Сколько он потеряет здоровья? Ее волновала не политика, а его состояние. Она делала все, чтобы он отвлекался от вечной работы и больше отдыхал. Мито по собственному опыту знала, что упрямство Хаширамы может его погубить. Любую болезнь или рану он будет скрывать до последнего, пока она не заметит ее сама. Кто вбил Хашираме в голову, что любые раны или болезни должна лечить только жена, либо медики в ее присутствии? Мито так не нашла вопроса на этот ответ, но прекрасно понимала, что этот злой стереотип в его голове может стать причиной ужасных последствий.

Лил сильный ночной дождь, раскаты грома сотрясали землю, а разряды молний освещали путь для воинов, возвращающихся домой. Она выбежала из-под навеса, когда увидела его фигуру. Тобирамы, как назло, опять не было рядом. Хаширама был ранен, не смертельно, но рана была, видимо, не свежая. Упрямый. Не пошел к медикам, убежденный в том, что все его раны должна залечить только жена. Она боялась, чтобы его упрямство не открыло ему ворота в свет иной.

Она помогла ему зайти в дом и подняться на второй этаж. Сняв с него тяжелые доспехи и грязную одежду, она положила его в ванную с горячей водой, заранее подготовленную к возвращению. Ее руки методичными движениями смывали с его тела грязь. Она промывала рану и про себя проклинала всех за его упрямство.

Тобирама помог ей вытащить его из ванной и надеть на него чистую одежду. Пока она готовила все необходимое для обработки и перевязки его раны и многочисленных царапин, Тобирама уложил Хашираму на футон. Он уже отключился и мирно спал в то время, когда Мито обрабатывала и залечивала его раны. Она знала некоторые медицинские техники, но ее навыков хватает только на царапины и не особо серьезные раны. Война научила ее многому, в том числе хладнокровно размышлять в самых разных ситуациях.

Когда она закончила лечение, Тобирама отправил ее переодеваться: вся одежда девушки насквозь промокла под дождем. Надев сухое косоде, она вернулась к мужу. Тобирамы рядом с ним больше не было: опять куда-то ушел. Потушив все свечи в комнате, Мито села рядом с ним и всю ночь держала его за руку, потому что только так могла быть абсолютно уверенна в том, что с ним будет все хорошо…

***

Они сидели за обеденным столом. Никто не говорил, каждый был погружен в свои мысли. Он окинул ее взглядом. Обыденная прическа, как всегда без косметики, простое шелковое синее кимоно, подчеркивающее ее серо-голубые глаза, казавшиеся темно-лазурными в неярком освещении комнаты. Они встретились взглядами, когда Мито почувствовала, что Хаширама следил за ней. Он улыбался беззаботно, словно ребенок. Она удивленно на него посмотрела, а потом поняла, что вызвало его улыбку. Все-таки порой их взаимопонимание на уровне мыслей ее немного смущало. Со стороны они выглядели как немые или какие-нибудь ненормальные, но такие странности были частью этой семьи.

- Помнишь? – счастливый взгляд, искренняя улыбка.

- Помню, - нежная улыбка в ответ.

Свадьба. Самое начало совместной жизни. Они сидели рядом в традиционных свадебных нарядах. Она - в белом кимоно, и он в одеждах такого же цвета. В разгар праздника, когда она получала поздравления от своей хорошей подруги, то почувствовала, что он наблюдает за ней. В этот день все гости смотрели на нее, но самые сильные ощущения она испытывала, когда его взгляд скользил по ее телу. Мито обернулась, чтобы поинтересоваться, что так привлекло его внимание, но в итоге столкнулась с ним нос в нос. Она так и не узнала, что он в тот момент хотел сделать, потому что эта маленькая нелепость со стороны взрослых людей развеселила не только их, но и некоторых гостей, которые стали свидетелями небольшой сцены.
Когда большинство гостей разошлось и молодоженам было не обязательно присутствовать на празднике, они уединились на веранде, выходящей в сад особняка главы клана. Никто не нарушал тишину, окутавшую их. Им нужно было время немного успокоиться. Щеки Мито алели от духоты и от выпитого саке.

- Не боитесь покидать родные места? – неожиданно произнес Хаширама.

- Боюсь, немного.

- Вам будут рады в моем клане, - он посмотрел на нее, обмахивающуюся веером.

- Я не боюсь нового дома или клана. Вам, Хаширама-сама, прекрасно известно, что война закончится в лучшем случае через год. Мной овладевает страх того, что в какой-то момент мне принесут весть о вашей гибели, - Мито, смотревшая до этого момента в пустоту, перевела взгляд на мужа.

- Что вы желаете услышать от меня? Что я не умру? Я не могу вам этого обещать: война непредсказуемая вещь.

- Позвольте мне…

- Нет! – он повысил голос, понимая, о чем она хочет его просить. – Я вам уже сказал, что отныне в военных действиях вы не участвуете.
Она больше на него не смотрела и ничего не говорила. Разговор итак вышел долгим. Ей не хотелось подливать масла в огонь: знала, что в данной просьбе он ей откажет, как бы она его не умоляла. Упертый, самоуверенный, не щадящий себя. Мито понимала, что ей придется мириться со многими его качествами: Хашираму уже не изменить. Его же злила мысль о том, что его любимая так яро жаждет идти за ним в бой. Он всегда считал, что поле боя – это не место для женщин, хотя среди его воинов представительниц слабого пола было немало. Но пока бьется его сердце, он не позволит своей избраннице взять оружие в руки. Хотя внутри он чувствовал, что однажды она ослушается его слова. Упертая, самоуверенная, самоотверженная. Хаширама понимал, что ему придется мириться со многими ее качествами: Мито уже не изменить.

Они оба знали, что будут преданы друг другу до самой смерти.

- Идемте, - он встал на ноги и подал ей руку после нескольких минут молчания. Она приняла ее с благодарной улыбкой и, отложив веер, последовала за ним. Хаширама вел ее к беседке, которая находилась на возвышенности. Там было ветрено, что очень кстати в такой духоте. Он не выпускал ее руку из своей, потому что знал, что она вряд ли догадывается, что ему пришло на ум, поэтому могла в любой момент остановиться, чтобы узнать, что к чему. Они стояли в центре беседки. Его волосы, как и рукава ее кимоно, развевал ветер. Хаширама все еще держал ее за руку. Вдали послышалась медленная мелодия, которую играл музыкант на улице. Она сливалась с отдаленным звуком водопада и дополнялась стрекотанием цикад, которые к удивлению мужчины - пели в столь поздний час. Он закружил ее в медленном танце. Они не были хорошими танцорами, поэтому им было тяжело исполнять сложные движения или пируэты. Предугадывая движения друг друга, они кружились в танце, известном только им. Смута, поселившаяся в их сердцах из-за разногласий, вмиг растворилась в их безграничном счастье и искренних улыбках…

***

Они сидели на веранде собственного дома. Ее взгляд был устремлен в сад, а его – в темнеющее небо. Мито обмахивалась веером. Этот климат ей нравился больше, чем в родных краях. Летом тут было сухо, а в стране Водоворотов - очень влажно и душно. Она не любила жару: ей всегда не хватало воздуха.

Хаширама наблюдал за ней последние дни. В чертах ее лица появилась усталость. Она опять из-за него нервничала, хотя ей и нельзя. Он понимал, что политика его утомляет и истощает, отрывает от семьи, а ведь он всегда мечтал о спокойной семейной жизни. Но этого ему, видимо, не предписано судьбой... Он незаметно для Мито поднялся на ноги и подал ей руку. Она поняла на этот раз, что он задумал. Каждый раз, когда до него доходили некоторые мелочи касаемо их отношений, он всегда подавал ей руку и вел в беседку. Он сделал ее сразу же после окончания войны, сам, безо всяких техник, ради одной единственной цели.

Держа Мито за руку, он вел ее через сад к одному из их самых любимых мест в деревне.

***

Они кружились в танце, медленном, замысловатом, движения которого известны только им. Где-то с улицы доносились тихие звуки сямисэна. Едва слышно шумела листва в саду за их домом. Звуки природы слились в прекрасную мелодию уходящего дня, а они медленно кружились под нее. Лучи заходящего солнца, освещавшие беседку, в которой они танцевали. Прислуга уже зажигала свечи и фонари, но они не спешили возвращаться в дом. В какой-то момент она остановилась, прижалась к нему и опустила голову на его грудь. Устала? Выдохлась? Нет, просто танец всегда так заканчивался. Они стояли неподвижно, обнимая друг друга, как тогда - в первый день их единения. Ее длинные красные волосы не были собраны в две гульки, сейчас она заплела их в косу. Ей не нравились распущенные волосы: они постоянно мешали ей и лезли в лицо, а ему наоборот очень нравилось, когда они свободно спадали с ее плеч, создавая что-то вроде водопада. Он любил ее любой - веселой, задумчивой, хмурой. Просто любил за то, что она была такой, какая есть, что мирилась со многим, что ночами не спала, дожидаясь его возвращения. Ее верность, преданность покорили его. Он не встретил на своем пути ни одной женщины, которая была бы предана своему мужу, как предана ему Мито. И в огонь, и в лед, даже в огни Ада она последует за ним. Это он знает точно. Это он видел в ее серо-голубых глазах…

Она дотронулась до его щеки. Прикосновения к нему доставляли ей удовольствие. Он был для нее всем, ей всегда его не хватало. Не было чувства насыщения, его было мало, словно последнего глотка воздуха перед смертью. Он был прекрасен, словно Нарцисс, но Хаширама не эгоист. Для него на первом месте всегда была семья, а потом все остальное – клан и деревня. За собой он следил в последнюю очередь. Порой ей казалось, что ему нужно себя больше любить, но она понимала, что это невозможно: он не привык себя жалеть или щадить. Эту обязанность он бережно передал ей, прекрасно зная, что она сделает все ради него. Нет, это были не эгоизм или самоуверенность. Она знала, что ради нее он пройдет весь мир, свернет горы и даже спустится в пучину Ада. Эта истина светилась в его теплых, шоколадных глазах…

Держа ее за руку, он повел Мито домой. Прохладный северный ветер пригнал серые тучи, которые грозились пролить на землю свой бесценный груз. Он шел не спеша: для ее здоровья лучше ходить медленно. Путь до их спальни казался целой вечностью, вечностью, на протяжении которой он держал ее за руку, на протяжении которой она шла рядом с ним. Ему и этого было мало, чтобы насладится ею…

В их спальне горело всего две свечи, но этого было достаточно. Она помогала ему снять одежду: это вошло у нее в привычку за несколько лет совместной жизни. Порой ему это не нравилось: считал, что есть вещи, которые он может делать сам, закрыв глаза на традиции. Но ее тихие и настойчивые слова из-за спины: «Хаширама, позволь мне это сделать» - лишают его сил сопротивляться обычаям. В долгу перед ней он не остался: помогал ей снимать с себя кимоно. Она не спорила с ним никогда по этому поводу, потому что знала, что это бессмысленно. Он любит расплетать ее волосы, перебирая их пальцами, вдыхая их цветочный аромат. Они не уставали от постоянства друг друга, напротив, с каждым разом получали от этого все больше умиротворения.

Они легли в постель, затушив свечи. Она поправляла свои длинные волосы, которые не давали ей никакого покоя, а он с улыбкой наблюдал за ней.

- Спокойной ночи, - он поцеловал ее в лоб, когда она уже закончила. – И тебе спокойной ночи, - он поцеловал ее уже заметно округлившийся живот.

- Спокойной ночи.

Они спали мирным сном, держась за руки…

@темы: Гет, Хокаге, Drama, Фанфик, Angst, PG, Тобирама Сенджу, Хаширама Сенджу

---

[Goodboytobi]

Старейшина Кохару в юности.

NC-17

@темы: Арт, NC-17

---

Цунаде-баачан

[Goodboytobi]

И мимопробегавшие Джирайя и Райкаге.

Хентай

Большое брюшко

Лично мне Цунаде нравится и такой.

... и Эй-сама (NС-17).

@темы: Джирайя, Гет, Хокаге, Цунаде, Арт, Раикаге, NC-17, NC-21

---

Основательницы

[Goodboytobi]

Рейтинг

Гет

Кушина. Похищение увенчалось успехом.

С Наруто

Я сначала подумала: мелкому паршивцу не жирно будет? Потом подумала: ладно.

Юри

Садизм

@темы: Гет, Хокаге, Арт, Юри, NC-17, NC-21

---

Терапия.

[Ellfella]

Название: Терапия
Автор: Ellfella
Бета: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг/Персонажи: Orochimaru/Tsunade
Рейтинг: R
Жанр: angst
Размер: mini
Предупреждения: возможен ООС
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой
Саммари: Она не поняла.
От автора: Фик написан по заявке.

Все происходит внезапно. Казалось бы, только сейчас она лила пьяные слезы перед Орочимару – позорище, как ему только хватило терпения выслушивать ее невнятные жалобы, – и вот уже стонет, забросив ноги ему на плечи. Собственный голос доносится до Цунадэ будто издали, она чувствует, как полыхают ее щеки, когда, сменив позу, оседлывает его сама.
Орочимару молчит. Он болезненно сосредоточен, как в бою.
На ее бедрах – красный след от резинки розовых трусиков, которые Орочимару снял с нее в последнюю очередь; этот след ничуть его не смущает.
Смущается только Цунадэ.
«Этого не может произойти со мной, - думает она. – Не так просто. Нужно это прекратить. Нам обоим потом будет плохо, и Орочимару, и мне, а ведь он не виноват, что Наваки...»
Она выбрасывает эту мысль из головы. Она позволяет себе забыться; Орочимару не нежен и не груб с нею – он пытается привести ее в чувство, и она благодарна ему за это. Ей почти хорошо.
Вокруг ее талии обвивается длинный язык, скользит ниже. Цунадэ закрывает глаза, откидывает голову назад, до крови закусив нижнюю губу; она не хочет кричать. Больше ни криков, ни слез, только этот танец, которому ее учит Орочимару – до самого утра.
Под утро он проваливается в сон. Цунадэ лежит рядом с ним, на темной простыне, которую бросил прямо на пол, когда почти притащил сюда надрывно смеющуюся пьяную подругу. В здравомыслии Орочимару было не отказать – вдвоем они бы не поместились на его узкой, похожей на больничную койку, кровати. Или им пришлось бы спать в обнимку... слишком близко.
Сейчас Цунадэ вообще не хотелось спать. Остатки алкоголя выветрились из растрепанной головы, мрачные мысли отступили. Обоняя острый запах собственного пота, смешавшийся с холодным запахом кожи Орочимару, Цунадэ чувствовала себя лучше, чем когда-либо.
Теперь она могла жить дальше.
Все-таки почему Орочимару, размышляла чуть позже, добравшись до душа, подставляя лицо упругим струям горячей воды. Не Дан, тот молодой человек, который поддержал ее на совете и потерял сестру, после общения с которым ей стало немного легче; не Дзирайя, всегда молчаливо поддерживавший ее... и откровенно облизывающийся на ее грудь.
Цунадэ хихикнула и тут же прикрыла рот рукой. Собственный смех, на этот раз абсолютно искренний, показался ей неуместным. Все-таки война...
Хотя сейчас никаких боевых операций не проводится. Затишье перед бурей.
Цунадэ вдруг поняла, что, попади она в течение этого месяца в полевой отряд – скорее всего, последовала бы за Наваки. После его смерти в ней что-то надломилось. Ничего больше не радовало.
Поддержка Дзирайи раздражала, как раздражал он сам. Понимающий, готовый протянуть руку помощи – только скажи, Цунадэ.
Слишком близко. До боли.
Цунадэ зябко обхватила себя за плечи; выключила душ. Повязала полотенце на голое тело, выжимая мокрые волосы.
Дан, наоборот, был слишком далеко. Казался чуть ли не принцем из сказки; в такого можно влюбиться, но он не сумеет ослабить твою темную сторону, не захочет даже признать ее существование. Для него придется всегда быть светом, и это хорошо-правильно – но только не в смутное время.
Напоследок промокнув волосы полотенцем, Цунадэ повесила его сушиться. Вышла из ванной, что-то напевая себя под нос. Войдя в комнату, замолчала; оделась, стараясь не шуметь. Получилось легко – практика синоби сказывалась...
Потом Цунадэ накрыла рукой прохладное плечо спящего Орочимару.
Она думала, что он проснется, но его доверие к товарищам по команде давно стало абсолютным – так же, как ее собственное. Наверное, только поэтому – и потому, что была в расстроенных чувствах, – Цунадэ не восприняла тот сеанс терапии, который он с нею провел, как насилие.
Ей это действительно было нужно.
- Спасибо.
Она знала – он не любит ее.
Она не любила его.
Теперь она стала прежней.
Не оглядываясь, Цунадэ вышла из комнаты Орочимару и мгновением позже прикрыла входную дверь.
Она уже не слышала, как не вполне проснувшийся Орочимару, проведя рукой по «ее» половине простыни, зовет: Цунадэ. Не видела, как он садится на полу и, увидев, что она ушла, на мгновение запускает пальцы в собственные волосы.
Она так и не поняла...

@темы: Гет, Фанфик, Цунаде, Angst, Орочимару, R

---

Комната, закрытая на ключ.

[Ellfella]

Название: Комната, закрытая на ключ
Автор: Ellfella
Бета: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг/Персонажи: Мадара/Мито
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst
Размер: драббл
Предупреждения: возможен ООС
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой
Саммари: по заявке Мадара/Мито. Понимать всю неправильность ситуации, но получать удовольствие. NH!

Она – женщина моего врага, думает Мадара. Единственного, кто достоин называться врагом, того, кто, в отличие от своих, не предавал никогда. Отомстить ему за это столь недостойным образом...
Так не должно быть.
Он – друг моего мужа, думает Мито. Она пока неважно разбирается в политике, но отчетливо видит истину, скрытую от них обоих; эти двое – друзья в той же мере, в которой соперники. Она стала очередным поводом для их дружбы-вражды... только и всего.
Так не должно быть.
У нее губы такие мягкие и теплые, что страшно, как бы не растаяли, думает Мадара. Хаширама, конечно, этого не боится – он не трус, нет, не трус. И эта церемониальная одежда – как ее снимать? Проклятые женские тряпки, если бы Мито носила доспехи, было бы гораздо легче. А кожа у нее нежная и чувствительная; отзывается на малейшее прикосновение – повезло Хашираме. Страстная женушка...
Нет.
Так не должно быть.
У него тело – в старых ранах и шрамах, как у Хаширамы, думает Мито. Мысль об этом пугает – в какой-то момент Мито чувствует, что могла бы их спутать. Похожи – не внешностью, не повадками, не характером даже, а...
Он кажется слабее Хаширамы, и утонченнее, и болезненней, и явно искушенней в ласках. Тело Мито для него – как инструмент, на котором играет. Инструмент податливый, чуткий, вызывающий горячую волну ответного желания.
Нет.
Так не должно быть.
А ведь она – дзинтюрики Девятихвостого, думает Мадара, проводя ладонью по чуть подрагивающему женскому животу. Под гладкой кожей Мито Узумаки – твердые мышцы; она – не прихотливая наложница, не сосуд, который можно наполнить каким угодно содержимым. Она – личность, и по иронии судьбы эта личность не только встретила его в отсутствие мужа и напоила чаем, но и отвела в комнату, которую он закрыл на протянутый ею ключ, и позволила зайти дальше. Много, много дальше.
Он не помнил, в какой момент неспешной беседы без особого смысла (он вкладывал в слова свое нежелание подчиняться, выслушивая то, что говорит жена Первого Хокаге; она выражала возмущение его несдержанностью) почувствовал влечение. Не мог сказать, когда – должно быть, помог шаринган – понял, что оно взаимно.
После продажных девок, которые не в счет, после беспрестанных схваток, которые для заключавших внутриклановые браки Учих служили заменой любовным интрижкам – она его первая женщина. Жена Хаширамы Сенджу.
Заставляя ее прогибаться навстречу и стонать – не то от боли, не то от страсти, – Мадара знал только: так не должно быть.
А ведь я люблю мужа, почему же сейчас не могу сказать «нет», думает Мито. Правда заключается в том, что она первая сказала «да». Ей должно быть стыдно; ей должно быть больно, но боли нет совсем. Связные мысли растворяются в охватившем ее жаре, тело пронизывают мучительные вспышки удовольствия, одного на двоих. Церемониальная одежда измята, кое-где разорвана; он не может ждать, Учиха Мадара, и она не может тоже – даже если потом не сумеет жить с этим. Единственный случай в жизни, когда порыв важнее того, что будет потом; у Мито всего одна пара рук и губ, и в какой-то миг она жалеет об этом. Она не думает, что делать, просто знает, как доставить им обоим наибольшее удовольствие; идет за ним, ведет за собой.
С Хаширамой так бы не смогла. Он бы не пошел за ней в темные, исконно женские глубины, куда без боязни проследовал Учиха Мадара; Мадара знал о темноте, которая жила в Мито, и принимал ее так же, как саму Мито – всецело. Он не боялся быть заклейменным, потому что, подобно ей, нес свое клеймо с рождения.
Хаширама Сенджу – имя, оставшееся непроизнесенным; но в тот день он был третьим на их ложе, и они оба узнали о нем больше, чем могли, при этом прекрасно понимая – так не должно быть.

У первого сына Мито была тонкая кость, столь редко встречавшаяся у представителей лесного клана, непослушные волосы и внимательные темные глаза.
Он так никогда и не узнал, кто был его настоящим отцом.

@темы: Гет, Учиха Мадара, Драбблы, Angst, PG-13

---

Алый цветок.

[Ellfella]

Название: Алый цветок
Автор: Ellfella
Бета: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг/Персонажи: Orochimaru/Tsunade
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, angst
Размер: mini
Предупреждения: возможен ООС
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой
Саммари: Она никогда не умрет.
От автора: по заявке.

- По гроб жизни должен будешь, - говорит Цунадэ, удерживая на своем плече его болезненно тонкую, бледную руку. Сначала он еще может идти, хоть и с ее поддержкой; но на повязке, которую она наскоро наложила, расплывается пятно, похожее на диковинный цветок.
Орочимару смотрит на этот цветок, расцветший для того, чтобы вскоре завянуть; переводит взгляд на Цунадэ.
Ее светлые волосы собраны в высокий «конский хвост»; лохматятся, не желают лежать ровно. Даже сейчас, когда в них запеклась кровь.
Чья эта кровь? Его? Она голыми руками пережимала его разорванные сосуды, не обращая внимания на красные брызги, летящие ей в лицо. Они и сейчас там, капли его крови – остались на ее щеках. Должно быть, стягивают ей кожу; но со стороны это кажется красивым.
Она сама кажется красивой – как никогда. Почему он раньше не обращал на это внимания?..
Стиснутые зубы, прикушенная губа, кровь на лице и одежде, две луны, отраженные в светло-янтарных глазах – ты прекрасна, Цунадэ-химе. Ты сама как цветок... алый.
У нее не осталось чакры, чтобы исцелить его. Чтобы исцелить себя – и подавно.
- Тебе придется вернуть мне долг, - Цунадэ усмехается; на ее белых зубах – алые разводы, под глазами – темные круги, а лицо бледнее, чем обычно... хотя до него ей все еще далеко. – А значит, ты должен выжить.
Тогда, на поле боя, она защитила его от врага – размазалась на мгновение в воздухе, чтобы секунду спустя возникнуть между ним и противником, разведя руки в стороны, – заслонила собой. Он уже был ранен – вражеский клинок прошел насквозь, но удар, который прочертил глубокий диагональный след на теле Цунадэ, наверняка прикончил бы Орочимару.
Ей было будто бы и все равно. Сначала упала на колени, истекая кровью; «след» на поверку оказался глубокой раной – от правого плеча до левого бедра, сквозь ложбинку между двумя грудями, – и рана расцвела.
Он думал, что кричит, но на самом деле смог только назвать ее имя:
- Цунадэ.
И потом добавить:
- Зачем?
Она вскинула голову – сведенные брови, недобрый взгляд, так, что враг отступил, наткнувшись на этот взгляд, будто на еще один клинок... несгибаемый.
- Ты должен выжить, - сказала, обращаясь к Орочимару. А потом поднялась, одной рукой опираясь на собственное плечо; ей не нужна была другая поддержка.
Ее кровь, ее лепестки; в какой-то момент Орочимару понял, что не может отличить эту кровь от своей.
Она закричала, атакуя; как раньше, никакого оружия – только кулаки.
Когда она размахнулась для удара, на темную траву выплеснулась без малого лужа крови. Орочимару захотелось коснуться этой крови, еще теплой – а потом облизнуть пальцы. Сделать ее частью себя, слиться; слиться с Цунадэ. Ее силу, ее гнев, ее цветение, ее огненно-алую волю – разделить напополам. Сорвать, как прекрасный цветок...
Вместо этого он резко развернулся, атакуя притаившегося противника; спиной к спине, Цунадэ-химе.
Ты должна выжить.
Потом, победив, они поняли, что враги, вероятнее всего, входили в разведывательный отряд. А это значит, надо немедленно уходить, чтобы доложить своим о возможном нападении...
Чтобы остаться в живых.
И вот сейчас Цунадэ, которая давно должна бы упасть, но почему-то не падает, заставляет его обхватить ее за шею обеими руками.
- Держись, - говорит со все той же сумасшедшей усмешкой, и Орочимару понимает – ее следует бояться.
С ней можно разделить любое безумие.
До ближайшего поста Конохи – два часа, но они преодолевают этот путь за четыре, только чудом сумев избежать новых стычек. Все это время она несет его на себе и больше не говорит – ни слова. Ее дыхание сбивается на полпути, она едва идет и часто сплевывает густым, карминно-алым, похожим на окрашенный в красное сладкий нектар; но разрешает себе упасть, только заметив своих.
Она никогда не умрет, думает Орочимару. Она – тот цветок, который дарует вечную жизнь.
Лекарство.
Жаль, что лучшие лекарства обычно такие горькие... и достаются другим.
Тот раз, когда она спасла ему жизнь, был единственным. И она об этом, похоже, даже не помнила, в отличие от тех случаев, когда не успевала спасти кого-то.
Из деревни уходил – с ней не виделся. Может, она бы и убедила остаться... но не до того ей было. Смерти, потери.
Он знал, как от этого уберечь – и ее, и себя. Или думал, что знает.
Он хотел – как она. Сильнее, чем она; он собирался научиться воскрешать. Поэтому ему пришлось уйти.
А потом он забыл, ради чего уходил. Проходило время, и он не становился моложе. Менял тела, но сознание оставалось тем же. Его нельзя было обновить; с возрастом в нем происходили изменения. Необратимые.
Неудивительно – при том образе жизни, который он теперь вел.
Он не вспомнил о долге, когда впервые схлестнулся с ней в бою – много лет спустя.
На этот раз они сражались не спиной к спине – лицом к лицу, и она, не пожелавшая стать его лекарством, захотела стать его смертью.
«Зачем ты защищаешь этого мальчишку?» – сквозная рана; лепестки крови, которой ты начала бояться, поняв, что не имеешь власти над собственной силой... Цунадэ-химе.
«Он будущий Хокаге Конохи. Он должен выжить».
Сведенные брови, недобрый взгляд, будто еще один клинок. Несгибаемый.
«Тогда тебе придется умереть».
Глубокая рана – от правого плеча до левого бедра, сквозь ложбинку между двумя грудями. Цвети для меня еще раз, Цунадэ-химе; последний раз...
Но она не умрет – никогда.

@темы: Гет, Фанфик, Цунаде, Romance, Angst, Орочимару, PG-13

---

Простить

[Emily Finsternis]

Название: Простить.
Автор: Finsternis.
Соавтор: Setsu.
Бета: firenze.
Гамма: общими силами.
Жанр: drama, angst.
Персонажи/пары: Хаширама Сенжу/Мито Узумаки, Тобирама Сенжу, Мадара Учиха.
Рейтинг: PG.
Предупреждения: не-AU, может OOC.
Статус: завершен.
Размер: мини.
Размещение: строго запрещено!
Дисклеймеры: Масаси Кишимото.
Содержание: Она, жертвуя всем, берет на свою душу бремя, которое придется пронести в себе всю жизнь. Не в силах простить себя, за принесенную жертву, она умирает, умирает медленно, изнутри…
От автора: Приятного прочтения. Прошу любить и жаловать ^^






Приближаясь к долине, она слышала устрашающий рев, доносившийся с поля сражения. Чудовищная чакра заполнила собой округу и не позволяла ей дышать полной грудью. В ее голове появлялись догадки, кто мог излучать такое огромное количество черной ауры, и она боялась, что они верны.
Через мгновение перед ней предстал демон, чью чакру она ощущала все это время. Хаширама сдерживал Девятихвостого Лиса с помощью Мокутона, но дерево не ломалось от беспрерывных попыток демона вырваться. Она видела, как Мадара атаковал и как Хаширама, схитрив, смог снять контроль Учихи над Лисом. Настал ее момент действовать…
Спустившись в долину, она атаковала хвостатого с помощью взрывных печатей, чтобы приманить к себе - и это сработало. Демоны не любят взрывов, хотя они им не приносят никакого вреда. Хаширама заметил ее, но не успел произнести и слова, как Мадара, воспользовавшись его заминкой, вновь атаковал. Она же уводила Лиса в лес, чтобы выиграть для Хаширамы время и самой подготовиться к запечатыванию…

***

Осознание того, что произошло, пришло к ней не сразу. Лежа на земле, она старалась перетерпеть агонию, которая бушевала внутри нее. Ей казалось, что все ее внутренности выворачивает наизнанку, а в животе было ощущение того, что все, что там находилось, разрывали на маленькие куски. Печать сдерживала Лиса - он не мог вырваться, но если она сейчас умрет, то неизвестно, сколько ее тело сможет сопротивляться его воле.
Слезы душили ее не то от боли, не то от осознания того, что она стала убийцей… Сознание покидало ее, но последнее, что она сумела увидеть перед тем, как закрыть глаза: солнечные лучи, освещающие верхушки деревьев. Она почувствовала, что кто-то взял ее за руку…

Свет взял вверх над тьмой, и новый день набирал силы для жизни…

***

- Мама, расскажи сказку, - попросила маленькая девочка женщину, стоявшую у окна.
Небеса ее наказали за все, что она сделала в жизни. За ее ложь, убийства, огромную ненависть к людям. Ангелы все видели и покарали ее: она долго не могла родить ребенка, но и после того, как долгожданное чадо появилось на свет, женщина поняла, что не способна стать ей настоящей матерью. Ей не хватало терпения для собственного ребенка… После того, как в три месяца она попыталась убить девочку за то, что ребенок плакал, женщина осознала, что ее дочь воспитывать должен другой человек. Небеса остановили ее в тот злополучный вечер, дали шанс опомниться - и она им воспользовалась. Девочку с тех пор воспитывала няня, а она всего лишь следила за процессом…
Маленькая Мито всего лишь попросила сказку, а внутри женщины уже начинают бушевать эмоции. Она злится на ребенка и на саму себя, потому что не помнила ни одной сказки.
- Я не знаю ни одной сказки, но могу рассказать одну историю, - она повернулась к девочке, которая уже лежала в кровати и ждала, когда мама начнет свой рассказ.
Малышка была немногословна, но по ее глазам можно было прочесть все, что она хочет сказать. Женщина обошла комнату и затушила почти все свечи, оставив только те, что стояли недалеко от кровати. Она села рядом с девочкой и начала свой рассказ.
- Давным-давно, когда на свете ничего не существовало, кроме бездонной пустоты, которая с каждым днем становилась все больше и больше, грозясь поглотить в свою бездну Мир, появились Свет и Тьма – дети Мира. Они быстро заполнили пустоту, которая угрожала Миру. Но Тьма смогла заполнить большую часть, потому что была очень похожа на эту пустоту: она была такой же всепоглощающей.
Брат и сестра с самого детства были абсолютно разными. Свет был эталоном мужества, отваги, он считал, что наивысшее чувство – это любовь. В противовес брату Тьма была совсем другой: она считала, что хитрость и подлость должны быть главными качествами людей, а наивысшим чувством - ненависть.
Хоть Мир и поддерживал своего сына, но заставить себя убить любимую дочь не мог. Тьма пользовалась любовью отца и делала все, что ей вздумается. Однажды у нее родился сын - Хаос – и они вместе стали уничтожать все на своем пути. Прокрадываясь в человеческие сердца, заполняя собой ту пустоту, которая осталась в них, и самые разные чувства сковывали людские души. Злость, ненависть, эгоизм… Некоторые из этих качеств поселились в людях навсегда и передавались их детям, от детей к внукам и так далее.
Свет изо всех сил старался остановить сестру и ее сына, просил перестать искривлять человеческие души и сердца, но они не желали его слушать. Тогда Свет объявил войну Тьме и Хаосу и стал вселяться в человеческие души, проливая в них любовь, нежность, заботу, доброту. Это было подобно бальзаму, который не давал Тьме полностью окутать человеческие сердца. С тех пор идет вечная война Света и Тьмы, которая не закончится никогда, - женщина закончила свой рассказ. Она не стала забивать детскую головку вечной путаницей, что люди сами выбирают, на чей стороне в этой войне им быть. Она считала, что со временем девочка сама осознает это.
- Мама, а почему Мир не создал только Свет? Зачем ему нужна была Тьма?
- Дорогая, Свет и Тьма друг без друга не могут существовать. Потому что Свет никогда не появиться там, где нет Тьмы, а Тьма – там, где нет Света, - она встала с кровати, тем самым говоря, что рассказ окончен и нужно ложиться спать. Затушив одну из двух последних свечей, женщина неожиданно добавила: - Знаешь, если в твоем сердце когда-нибудь появится пустота, то заполни ее светом, а не тьмой, найди в себе силы простить себя. Тебя всегда должна переполнять любовь, в тебе не должно быть пустоты.
Свеча потухла, и девочка слышала лишь тихое шуршание кимоно по полу, когда ее мама шла к двери своей комнаты.

***

Он очнулся в комнате брата. Было темно, света совсем не было. Он попытался сесть, но тело его не слушалось. Мышцы сводило судорогой, а боль, которая осталась от его ран, не улучшала картину. Лежать пришлось долго, пока он не смог по отдельности разработать каждую конечность, пока не восстановил ток чакры по всему телу.
Вторая попытка сесть была успешна. Он медленно старался вспомнить все подробности той ночи, но память возвращалась к нему очень медленно. Ее приходилось восстанавливать, словно разрубленный пазл. Каждому воспоминанию пришлось подбирать, находить свое место – очень кровопролитная работа, если перед глазами нет целой картинки.
Вспомнив все события той ночи, его тело, как на автомате, ринулось к выходу из комнаты, но ослабленное и истощенное, оно не вынесло такой нагрузки - и он упал. Упал на колени, как раб, которого кинули к ногам хозяина. Он был рабом места, времени, обстоятельств, а хозяйкой его была судьба, коварная и злая женщина, которая не считалась ни с кем, кроме себя любимой. Но он не верил ни в какие сверхъестественные силы, он не верил в Богов и в то, что все в этой жизни предначертано кем-то свыше. Он верил в то, что, родившись, судьба начертила на его руке линию жизни: подарила ему время, а все «предназначения» - это только его выбор и больше ни чей.
Он поднялся с колен, но ослабленное тело еще не позволяло ему уверенно стоять на ногах. Оперевшись о стену и открыв дверь, он неуверенно вышел в пустой коридор. Путь его лежал к их спальне, ведь она должна быть там, если не рядом с ним…
Она действительно была в спальне. Ее длинные красные волосы разметались по белым подушкам. Неяркий свет, излучаемый свечами, придавал ее светлой коже мертвый вид, а темные круги, появившиеся несколько месяцев назад, сильнее подчеркивали болезненное состояние. Рядом с кроватью сидела ее няня, пожилая женщина, которая приехала сюда вместе с Мито.
- Доброй ночи, Хаширама-сама, - она подняла на него свой заплаканный взгляд и, не позволяя ему сказать ни слова, продолжила: - Без сознания вы пробыли чуть меньше двух суток. Ваши раны залечили медики, а все дела взял на себя Тобирама-сама. Мито-сан в сознание не приходила, по дороге домой у нее началось внутреннее кровотечение - медики его остановили… Но, к сожалению, госпожа чахнет на глазах: она вдруг перестала бороться за свою жизнь, - слабый голос женщины пропал в ночной тиши и, быстро встав с табуретки, на которой она сидела, удалилась из комнаты, оставив Хашираму одного с Мито.
Когда она проходила мимо него, он ее остановил на мгновение, прошептал «Спасибо» и отпустил. Эта женщина была очень скупа на разговоры, говорила всегда только по делу, и, порой, ей не нужно было задавать никаких вопросов: она сама их себе задаст и ответит. Хаширама ценил в ней это качество, такой же молчаливой была и Мито. Но сейчас он злился на девушку из-за этого. У него в душе поселилось чувство того, что ему она не все сказала, что должно быть продолжение многому, но теперь одной судьбе известно, когда закончится песок в ее часах.
Он взял руку Мито, ледяную, словно смерть. Ее руки всегда были холоднее его, но ледяными – никогда. Он осознавал, что смерть может уже дышать над ней... Она приходит тихо, как тьма, поглощающая последний свет.
Укрыв ее одеялом, он лег возле девушки, взяв ее за руку, потому что боялся, что рядом с ней может быть в последний раз…

***

Вокруг царила тьма. Единственное, что разбавляло всепоглощающий мрак, - слабый свет, излучаемый, видимо, догоравшей где-то вдали свечой. Она направилась к свету, в надежде найти выход и спасение, но, сделав пару шагов, оступилась и упала в воду. Упала на колени, словно рабыня, которую кинули к ногам хозяина. Она была рабыней места, времени, обстоятельств, а хозяйкой ее была судьба, коварная и злая женщина, которая не считалась ни с кем, кроме себя любимой. Но девушка знала, что судьба существует: она подобна дороге для путешественника. Кто-то пометил на карте места, которые обязательно нужно посетить, а вот сам путь выбирает человек. Все шаги в сторону, которые он сделает – это его выбор и, чего бы ни желала судьба, она не может изменить путь, избранный странником жизни. Так и она сейчас стояла на коленях в прохладной воде, не потому что над ней так злобно посмеялась судьба, а потому что это был ее выбор и ни чей больше.
Поднявшись с колен и одернув немного назад низ своего кимоно, девушка продолжила идти дальше. Всплески воды гулким эхом разносились по этому загадочному месту. По эху она смогла понять, что это место огромных размеров, предназначенное для кого-то очень большого.
Приближаясь к месту, из которого лился свет, она поняла, что она ошиблась насчет того, что его источником является догорающая свеча: свет был настолько ярким, что было видно, что ее окружает. Исключительно ничего она нового для себя не выяснила, разве что, она находилась в огромном коридоре, сделанном из металлических плит.
Вода становилась теплее, а воздух более сухим. Казалось, что впереди стоит огромная печь, которая согревает это странное место. Ей не было страшно, она абсолютно ничего не испытывала, никаких чувств, как будто их выключили. Была только пустота, которая сжигала ее изнутри, она росла, как дерево: сначала маленький росточек, а потом стала взрослым деревом, чей ствол не может охватить человек.
Она вышла из коридора и попала в огромное помещение. Перед ней сидел Девятихвостый Демонический Лис, запертый в огромной клетке. Он поменял позу, и теперь его морда была прямо перед ее лицом. В его глазах горели ярким огнем ненависть, злоба, жажда крови.
- Жалкая смертная, выпусти меня, - его устрашающий голос разнесся по помещению и грозным эхом ушел вглубь коридора.
Внутри нее начинали закипать эмоции. Это место рождало в ней гнев, ненависть и бесконечную ярость. С каждой минутой подавить чувства ей становилось тяжелее, ведь они заполняли пустоту, появившеюся в сердце, и рождали хаос в ее душе.
- Нет, - одно слово сорвалось с ее уст. Она не контролировала свои мысли и слова, стараясь подавить те эмоции, что захватывали душу.
Лис уговаривал ее выпустить его, обещал не тронуть деревню, но она не соглашалась. В голову лез всякий бред, она почему-то вспомнила, как мама ей рассказывала историю о Свете и Тьме, как на свитке с запечатывающей техникой были выведены несколько иероглифов. «Прости себя…» А Лис продолжал гнуть свою линию, старался вырваться, угрожал. Своей чакрой пытался сорвать печать, которая сдерживала двери клетки, но она ему не дала этого сделать. Она делала вещи на автомате, не обдумывая последствия.
- В тебе поселилась пустота, - начал Лис после пары минут молчания. – Среди твоей искренней нежности, заботы и любви к Хашираме появилась пустота. Зияющая дыра. А ведь это был твой осознанный выбор, - он посмеялся своим угрожающим то ли рыком, то ли хохотом.
Что-то кольнуло в ее груди. Она дотронулась рукой до своего живота… Внутри было пусто, а ведь раньше она чувствовала там жизнь…
- Твои жалкие попытки защитить его, оказались, как видишь, безуспешными, - издевательски продолжал Лис. Его чакра просочилась сквозь прутья клетки и окружила Мито. – Жертва должна быть, хотела ты того или нет. Но не всегда тот, кто использует технику, погибает, в последнюю секунду демон сам может выбрать себе сосуд. И я выбрал тебя, - он скалился, а в глазах была злость, жажда свободы и хаос.
Она понимала, что он специально ее провоцирует, но ничего не могла поделать с растущей внутри нее пустотой, заполняемой ненавистью и яростью к тому, кто отнял у нее самое дорогое. А Лис все продолжал бить по ее больным местам, окутывая все плотнее своей чакрой.
Девушка боролась с эмоциями, бушующими в ней. В голове начали всплывать моменты из прошлого, которые она хотела бы забыть. Иллюзия, созданная демоном, доводила ее до безумия: не оставалось сил бороться. Она видела свою мать, протягивала ей руку, хотела дотронуться до нее. Но одна картинка растаяла, давая новую: Хаширама играл с ребенком в саду за их домом. Мальчик увидел Мито и побежал к ней с раскрытыми руками, желая обнять ее.
Ее душили слезы: она приговорила к смерти своего ребенка, который не успел появиться на свет. В голове далеким эхом звучали слова мамы: «… Найди силы простить себя… должна переполнять любовь…»
В душе поселился хаос, заполняющий пустоту, образовавшуюся в ее сердце. Для любви почти не осталось места. Эта была война со своими чувствами, с их истинным лицом. Совесть сжигала ее изнутри, она горела в собственном теле. Мито понимала, что защитила тысячи жизней, пожертвовав одной, но ей было бы проще погибнуть вместе с ее не родившимся ребенком, чем сейчас здесь сгорать изнутри.
Он останется совсем один, без нее…

«Была глубокая ночь, она сидела на веранде своего нового дома и ждала мужа, который задерживался на собрании. По улице шел, присвистывая, Тобирама и, увидев жену своего брата, решил составить ей компанию. Он мало был с ней знаком, виделись они считанные разы, но она ему нравилась как жена главы клана.
- Доброй ночи, Мито-сан. Позволите?
- Да, конечно, Тобирама-сан. Буду очень вам признательна.
Он сел рядом с ней и продолжил разговор.
- Как вам в новом доме? Нравится? – он наблюдал за ней. Она часто во время разговора сидела с закрытыми глазами, редко смотрела на собеседника.
- Да, очень нравится. Клан очень приветливый, - она помолчала, но потом повернула голову в сторону Тобирамы и с нотками любопытства в голосе спросила: – Тобирама-сан, я понимаю, что об этом спрашивать некрасиво, но все же, ответьте мне на такой вопрос: почему вы до сих пор избегали меня? Я вам чем-то не нравлюсь?
На его лице застыло непонимание и некая растерянность: он не ожидал такого вопроса. Может то, что они до сих пор не могли поговорить, связано с тем, что он действительно ее избегал, сам того не осознавая.
- Мито-сан, вы мне нравитесь как достойная пара моего старшему брату. Но я вас не избегал, хотя порой я могу что-то делать и не давать отчета своим действиям. Простите, если это вас оскорбило.
- Нет-нет, что вы. Я просто решила, что вы боитесь вмешаться в мои отношения с Хаширамой, поэтому сторонитесь меня, - она больше на него не смотрела, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль.
- В чем-то вы правы. Я действительно боялся и боюсь случайно влезть в ваши отношения, желая защитить брата. Но, видя, что вы, Мито-сан, делаете с ним, понимаю, что моя помощь здесь бессмысленна.
- Вы про что? – она вновь смотрела на него пронизывающим насквозь взглядом.
- Мне со стороны виднее, наверное. Но вы делаете его счастливее, увереннее в себе. На днях он мне признался, что никогда в жизни не был так счастлив, как сейчас, - он помолчал какое-то время и затем добавил: - Мито-сан, я могу вам сказать одну вещь точно: в нашей семье все однолюбы без исключения. И, поверьте, если в один день вас не станет, Хаширама либо сойдет с ума от горя, либо до конца своих дней больше никогда не будет счастлив. Он не жениться во второй раз, - младший Сенжу глубоко вздохнул, видимо, вспоминая о чем-то своем.
- Вы тоже однолюб, - это не был вопрос, это было утверждение. Девушка молчала, дожидаясь ответа собеседника, но тот только кивнул головой, и она продолжила. – Где же ваша избранница?
- Она погибла на войне, - он выдавил из себя эти слова. Даже у храброго мужчины есть больное место.
- Простите, я не знала…
- Ничего. Мое сердце разбито до конца моих дней, но сердце моего брата цело. Прошу, сделайте все, чтобы оно не разбилось.
- Я обещаю вам это…»

Она открыла глаза и увидела перед собой печать, которая сдерживала двери клетки Лиса. Еще чуть-чуть, и она сорвала бы печать, выпустила Лиса на свободу, лишила себя жизни и нарушила данное Тобираме обещание.
Хаширама стал ее опорой в жизни. Именно Хаширама сделал ее счастливой, и она понимала, что он все поймет и простит ее за то, что сделано во благо. Если простит он, то и она обязана себя простить. Хоть шрам останется на всю жизнь ярким воспоминанием о ее жертве, но разве не именно в этом заключался смысл техники? Запечатать демона на время в сосуде, взамен принести в жертву самое дорогое. Она думала, что это ее жизнь, но нет, самым дорогим был ее ребенок, ведь материнская любовь сильнее любой другой.
Гнев и ярость отступали, пустоты становилось меньше. Она простила себя, не до конца, но простила. Взамен пустоте вернулась ее любовь к дорогому человеку. Она стала сосудом, заполненным любовью, и не было в ней ненависти…
Она стояла напротив кипящей, словно масло, чакры лиса, которая приняла облик его морды. Он проклинал ее, угрожал, что уничтожит всех, кого она любит. Мито знала, что демон не вырвется из ее тела, пока в душе царит спокойствие и правят только наивысшие чувства.
- Сиди в клетке и не высовывайся, - она взмахнула рукой, и морда Кьюби исчезла.
Закрыла глаза, находясь в темнице демона, а когда открыла - оказалась дома…

***

Она стояла возле окна в спальне. Шел дождь, первый за это лето, жаркое, истощающее. Ее длинные красные волосы спадали с плеч. Она не стала их заплетать: не было никакого желания этого делать… Вообще, ничего не хотелось делать: любой звук, шорох раздражал. Все вокруг ее убивало, она сильно похудела, темные круги под глазами стали совсем черными.
Медики, которые ее осматривали, ничем не могли ей помочь. Они были без понятия, что за болезнь убивает девушку изнутри. А болезни никакой и не было, всего лишь совесть сжигала ее внутри. Мито понимала, что скрывать правду она не сможет, но и боялась сознаться: не хотела потерять того, кого любила. Ради него она смогла одолеть Лиса, но насколько хватит ее любви к нему, чтобы перебороть оставшуюся пустоту в душе, которая никак не хотела пропадать. Она была в отчаянии…
Тихо открылась дверь... Девушка не обернулась, просто хотела исчезнуть куда-нибудь, чтобы ее все забыли, чтобы это бремя она всю свою жизнь пронесла в себе одна. Но на такое никто не был способен…
Няня ей всегда говорила, что простить себя намного тяжелее, чем добиться прощения у кого-то другого, потому что другой со временем может об этом забыть, а ты будешь нести этот грех до конца дней, даже если он не будет таким тяжелым, каким казался изначально. Но ведь она смогла простить себя там, в клетке демона, так почему ей не становится легче? На душе все еще был груз: совесть продолжала мучить, убивать ее, а она ни чем не могла себе помочь, разве что… Признаться ему?.. Может, после того, как он узнает всю правду, ей станет проще?
Он подошел к ней и приобнял за плечи. Ему ничего не нужно было говорить: он и так знал, что на вопрос «Как ты себя чувствуешь?» она сухо ответит «Нормально». Ему казалось, что ее что-то мучает, но не понимал, что именно. Врачи, все как один, говорят, что это не болезнь, а депрессия, но как с ней бороться - не понимают. Она ничего не желает никому говорить, и в этом вся беда.
- Идем, тебе нужно отдохнуть, - взял ее за руку и потянул за собой, мягко, нежно, но настойчиво, а она не пошла. Осталась стоять на месте и ничего не говорила.
Повисла тишина, снова… Он смотрел на нее, а она следила, как капли стекают по стеклу.
- Что с тобой? – он опять попытался заговорить с ней: бесила гробовая тишина. Он хотел, чтобы она говорила, даже если и бред, но говорила, главное, чтобы не молчала. Так радовался, что жена мало говорит, а сейчас каждое слово из нее приходилось вытягивать силой. Лучше, если бы она была болтушкой, может быть, тогда врачи уже знали причину ее депрессии. Все прекрасно понимали, что дело в запечатанном демоне, но никто и понятия не имел, как ей помочь. Она отказывалась от помощи.
Хаширама тяжело вздохнул и, почти развернувшись, чтобы уйти, остановился: она упала на колени перед ним и плакала. Всхлипы тихо разносились по комнате. Он присел, погладил ее по голове и, взяв за руку, хотел поднять, но она не далась.
- Я не должна была становиться твоей женой. Не должна была… - дрожащий тихий голос заполнил комнату на какое-то мгновение, а потом исчез.
- Что ты такое говоришь?
- Я убийца: не заслуживаю того, чтобы называться твоей женой, - в ее голосе появились нотки жестокости. Дрожь пробежала по его телу, а она разрыдалась еще сильнее. Подняв спину, она села перед ним, так, чтобы он мог видеть ее заплаканные глаза.
Она несколько раз пыталась начать говорить, но голос пропал, ком застрял в горле, и ни один звук не мог слететь с ее уст. Гнетущая тишина росла, давя на присутствующих в комнате.
- Кого ты убила?
- Ребенка… - он похолодел, а ее взгляд опустел. Она знала, что он любит детей и очень хочет, чтобы у него были свои. Он не раз признавался ей в этом, а она просто улыбалась его словам…
- Чей он?
- Твой… - она выдавила из себя одно слово и запрокинула голову вверх, чтобы скрыть нахлынувшие слезы. Сердце разрывалось на куски, ведь она тоже ждала его и хотела защитить, но не смогла. Жизнь мужа ей оказалась ценнее, чем жизнь собственного ребенка, иначе она не пошла бы на такой риск…
Его лицо побледнело… Теперь все стало на свои места: он понял из-за чего она страдает и что скрывала от него последние два месяца. Ему даже в голову не могло такое придти, что Мито сможет убить своего ребенка. Что-то кольнуло прямо в сердце… Предательство? Обман? Как это назвать? Как назвать то, что она совершила? Как?..
- Я пыталась его защитить… Пыталась… Но техника не сработала, и он стал жертвой при запечатывании… Я ничем не могла ему помочь… - ее слова звучали отрывисто, она говорила их, как будто умирая, последние слова, самые важные в жизни, перед тем как уйти в мир иной.
Боль своей горечью вмешалась в коктейль ее эмоций. Последнее, что заставляло ее держаться – надежда, что простят и бремя станет чуточку легче. Хотя бы совесть не будет так сильно душить ее изнутри, и пустота затянется, оставив после себя всего лишь рубец, который со временем останется шрамом в ее душе.
Он встал, молча, ничего не говоря, и ушел. Лучше бы он на нее наорал, сделал что-нибудь, но только не ушел молча. Она не знала, чего ей ждать – готовилась к худшему…

***

Она помогала ему одевать длинные белые одежды, специально сшитые для главного торжества деревни. Сегодня глава клана Сенжу обретет звание Первого Хокаге Конохагакуре, а его жена станет Первой леди деревни. С того дня, он ни разу не заговорил с ней, больше не интересовался ее самочувствием, в спальне не появлялся, а она чахла в четырех стенах, как птица в клетке. Но жена обязана помочь мужу одеться для важного торжества – такова традиция, ее никто не станет нарушать, поэтому в полном молчании она делала свою работу.
Сегодня она нашла силы привести себя в порядок: собрать волосы, надеть не обычное домашнее кимоно, а праздничное, ведь ей придется присутствовать на торжестве, хочет она того или нет. Но никакие одеяния и прически никогда не скроют ее опухших и воспаленных глаз, мертвой бледности кожи, на которой черными пятнами залегают круги под глазами. Никакая косметика не спасет, правду не скроешь за маскою.
Он сел на стул, и Мито стала расчесывать его длинные волосы. Ее лицо было хорошо видно в зеркале. И он не мог не заметить того, что с ней произошло. Ему всегда казалось, что нет ничего на свете, что может ее довести до такого состояния, но он ошибался… Он перестал на нее злиться через пару дней после ссоры, теперь он никак не мог решить, что дальше им делать. Все иллюзии, которые он создал о ней, о ее идеале, вмиг разрушились. Сейчас он видел не ту девушку, в которую влюбился, и которая делала его счастливее просто тем, что смотрит на него. Ему ничего не стоило проанализировать сложившуюся ситуацию, он прекрасно понимал, что она пошла на эту жертву ради него. Мито рисковала своей жизнью, чтобы спасти его, она говорила, что пыталась защитить ребенка, но не смогла. Он умер, защищая свою мать, которая пыталась спасти не только его жизнь, но и жизни обычных жителей деревни, ведь Лис мог напасть на Коноху.
Мито осознано пошла на такой риск и раскаивалась за то, что сделала во благо тысяч невинных жизней. Она пронесет это бремя одна, до конца своих дней, и даже он, Хаширама, никогда не сможет понять, насколько ей тяжело нести такой груз на душе. Желание помочь, облегчить тяжесть этого бремени ни к чему не приведет: все зависит в первую очередь от нее самой. Она может простить себя, но все равно будет помнить об этом всю свою жизнь и уйдет в мир иной с мыслью о том, что она собственноручно приговорила своего ребенка к смерти…
- Я больше не сержусь на тебя, - произнес он тихо, встав со стула, когда она закончила. Она смотрела ему в глаза, сдерживая слезы, опять придется сыпать соль на рану, но это должно быть в последний раз…
- Я прощаю тебя, ведь ты шла на риск, и я с гордостью осознаю то, что мой ребенок, не родившись на свет, спас ценой своей жизни тысячи невинных, - брюнет обнял ее и прижал к себе. Она дрожала в его объятиях словно осенний лист на ветру.
- Прощаешь?.. – ее тихий голос раздался из глубины их объятий и она, подняв голову, посмотрела в его глаза цвета черного шоколада.
- Да, - он поцеловал ее в лоб и улыбнулся, ожидая улыбку в ответ, и она ему ее подарила. В тот момент с ее души упал груз, и стало понятно, что оставшаяся пустота начала затягиваться, медленно, но все же становилась меньше.
Наверное, именно в тот момент она смогла простить себя окончательно, после того, как услышала, что ее простили...

***

Они сидели на крыше их дома. Он все еще был в одеяниях Хокаге, а она была в белом кимоно, перевязанным красным оби. Целую ночь длился праздник в честь Первого Хокаге, и вот, когда все разошлись по домам, и деревня окунулась в тихий рай, они решили встретить вместе восход. Дул легкий северный ветерок, а солнце уже показывало свои первые лучи из-за холмов. Она сидела немного позади него, но он знал, что ее лицо озаряет улыбка, как и его.
Давно им не удавалось побыть наедине, ничего не говоря друг другу и зная, что оба счастливы. Пропали все тревоги, которые мучили последние месяцы. На смену безумию пришел покой, о котором все давно мечтали. Он был рад, что вся смута, накопившаяся внутри, начала рассеваться. Теперь больше нет никаких идеалов в его жизни, все предстало перед ним в своем истинном виде – и это радует. Научиться любить не только достоинства, но и недостатки, стало для него одной из главных целей в жизни. Нет идеальных людей – в этом и красота мира, существования…
Он не оборачивался к ней, потому что знал, что она, как и он, сейчас смотрит в сторону холмов, из-за которых с минуты на минуту должно появиться золотое солнце, чьи лучи уже рассеяли сумрак с улиц деревни и прогнали тьму с неба.
Из-за холмов появилась яркая, скользящая по небосводу, ослепительная звезда, несущая весть о том, что с пробуждающимся днем наступает новая жизнь для всего мира…

Начинается новая жизнь для них…

@темы: Гет, Хокаге, Drama, Учиха Мадара, Фанфик, Angst, PG, Тобирама Сенджу, Хаширама Сенджу

---

Партия

[Emily Finsternis]

Название: Партия.
Автор: Finsternis.
Бета: TEA.
Гамма: Marianna-sama.
Персонажи: Хаширама Сенджу, Мито Узумаки, упоминается Мадара Учиха.
Жанр: драма, ангст, немного психологии и романтики.
Рейтинг: G.
Предупреждение: POV, мало описаний.
Размер: мини.
Состояние: завершен.
Дисклаймер: Масаси Кишимото.
Размещение: категорически запрещено.
Саммари: На бумагах они были родными - в жизни чужими.
От автора: Это подарок ко Дню Рождения моего близнеца. Понимаю, что подарок не самый лучший, но я надеюсь, что мне это простят.
От автора 2: Приятного прочтения. Прошу любить и жаловать ^^


- Сыграем партию?
- Сыграем…
Коротко и бездушно. Впрочем, так всегда…
Ты никогда не отличалась многословностью, да и я дома мало говорю. Странно: живем вместе, почти не видим друг друга, не общаемся, даже спим в разных комнатах. Еще мужем и женой зовемся.
- Как самочувствие?
- Хорошо. Спасибо. Как твое?
- Неплохо. Спасибо.
Делаешь ход. Партия началась.
Интересно. Как мы до такого докатились? Детей у нас пока нет, да и я думаю, что рано поднимать этот вопрос… Мы года вместе не прожили, а уже спим в разных комнатах. Странно как-то… Хотя чему удивляться? Я постоянно в делах, как и ты, впрочем…
Походил в ответ.
Ты сидишь, как статуя, не шелохнешься даже. Глаза закрыты, дыхание легкое и ровное, тело расслабленно. Медленно открываешь глаза, смотришь на доску с фигурками. Тонкими, белыми пальчиками легко берешь фигурку и неслышно ставишь ее на другую клетку.
А ты всегда отличалась спокойствием, уравновешенностью, незаметностью. Если вспомнить нашу первую встречу, то можно сказать сразу, что если бы ты тогда не заговорила, то я тебя и не заметил. Кстати, когда это было? Год назад? Полтора? Два? Нет, два слишком много. Наверное, года полтора назад. Да-да, точно. Тогда проходил совет сильнейших кланов страны Огня. Тогда твой клан жил на территории нашей страны, потом перебрался в страну Водоворотов. Почему? Не знаю, а ты уходишь от ответа на этот вопрос.
Мой ход. Твой ответ - и сбита пешка.
Я сбил твою пешку. Знаю, что ты специально ее мне отдала. У тебя есть план, но какой?..

***


Ты опять напряжен. Руки сжаты в кулаки. Лицо нахмурено. Ищешь подвоха, пытаешься разгадать мою стратегию. Милый, ее нет. Мне не интересна игра, просто рядом с тобой лишние минуты побыть приятно. Почти не видимся, ты постоянно в работе, да и я тоже. Ночуешь в кабинете или в спальне рядом. Как давно мы перестали спать вместе? Последние месяца три я точно сплю одна. А нас еще мужем и женой называют.
Вывел слона на поле боя. У тебя есть план. У меня - только надежда.
Интересно, ты о детях думал? Понимаю, что ты, скорее всего, считаешь, что этот вопрос рано поднимать, но все же мне интересно…
Вывела слона. Какая-то странная игра получается. Обычно все бывает иначе.
Начался дождь. Так приятно слушать этот шум: он умиротворяет. Порыв ветра ворвался в комнату через открытое окно. Вздрогнула - ты заметил.
- Холодно?
Заботишься… Приятно…
- Немного.
Встаешь, подходишь к окну и закрываешь его. Только форточку открытой оставил: душно.
Конем сбил пешку, напал на слона.
Ты все-таки лучший стратег. Еще пару ходов и мне будет мат. Я знаю, как его избежать. Но стоит ли это делать? Может, стоит поддаться?.. Не знаю…

***


Сильная и слабая. Живая и мертвая. Такая разная. Глубокая…
Надо перестать думать о Мито. О ней можно и в другое время подумать, сейчас главное – игра. Надо подумать… Я конем напал на слона. Если она и дальше будет так несобранно играть, то в три хода ей можно мат поставить. Но это же Мито - с ней надо быть начеку. Она точно засекла этот момент и уже точно знает, как в свою пользу обыграть данную ситуацию и устранить угрозу мата. В таком случае проверим это. Если засекла, то собьет коня, если нет, то просто передвинет короля на безопасную позицию.
Ход конем. Шах.
- Тебе шах.
- Вижу.
Сбила коня ладьей.
Все-таки заметила угрозу. Но интересно, как ты будешь дальше действовать? У тебя есть шансы напасть на короля, но ты не хочешь этого делать. Неужели наскучила игра? Мне тебя не понять…
Ход слоном.
Ответ – Шах.
- Хаширама, тебе шах.
- Вижу.
Увел короля. Походила ферзем.
Хитрая… Еще чуть-чуть и мне мат поставишь. Но ты открылась, значит и у меня такие же шансы победить в сегодняшней партии. Тогда выиграем немного времени…
Походил слоном. Шах.
Увела короля, хотя могла сбить слона.
Напал конем на ферзя.
Увела его с критической точки. Ошибка.
Сбил твоего ферзя ладьей. Напала конем на моего.
Шах.
Увела короля.
Мат.
- Шах и мат.
Допустила две ошибки. Ты специально мне проиграла. Просто захотела - и проиграла. Зачем?..

***


Проиграла. В его черных глазах застыло непонимание. Не удивительно. Ты никогда меня не понимал, редко находил логическое объяснение некоторым моим поступкам или решениям. Просто немного улыбнусь, пожму плечами и пойду, займусь чем-нибудь…

***


- Ты проиграла.
- Знаю. Спасибо за игру. Я пойду, дела ждут.
- И тебе спасибо.
Легко поднялась, как пушинка в воздух. Тихо прошла по комнате и, закрыв за собой дверь, пропала с поля моего кругозора. Без тебя в комнате стало пусто.

***


Молодой человек, убрав фигурки и доску для игры, покинул комнату. Он искал ее, ту, которую видел всего пару минут назад, и ту, без которой в душе было пусто. Хаширама направился в их спальню, будучи полностью уверенным, что найдет свою жену там.
Он тихо вошел в светлую комнату, в которой не был несколько месяцев. Он оказался прав: она была здесь. Сидела на кровати, расчесывала длинные огненно-красные волосы, которые успела распустить до прихода мужа. Она его не слышала или просто не пожелала обратить внимание на то, как кто-то вошел в спальню.
- Мито… - тихо позвал он ее по имени. Девушка быстро обернулась, в глазах плясали искорки страха, испуга. Она не ожидала того, что он придет к ней.
- Хаширама… - тихий, немного хриплый голос на короткое мгновение заполнил комнату и бесследно исчез, как будто его тут не было.
Он ничего не ответил - обошел кровать и присел рядом с женой. Вглядываясь в ее глубокие, серые глаза, он пытался найти в них хоть что-нибудь, что поможет ему найти ответы на свои вопросы; но в ее глазах он ничего не смог увидеть. Даже собственного отражения.
Она смотрела в черные, бездонные глаза мужа, надеясь найти в них ответы на свои вопросы, но в его глазах она ничего не увидела. Даже собственного отражения.
- Мито-сама, вас просила позвать Юки-чан, - нарушил тишину звонкий голос прислуги.
Девушка резко повернула голову в сторону двери и, сообщив прислуге, что скоро придет, встала с кровати и, быстро собрав волосы, покинула спальню, оставив Хашираму одного.

***


Ушла… Без нее пусто. А она в комнате небольшую перестановку сделала. Вазы с цветами поставила - теперь понятно, откуда такой приятный аромат. А букеты, интересно, сама составляла? Конечно сама, она все делает самостоятельно. Темнеет, надо уже идти, работа ждет… Может вечером зайти?..

***


Странный сегодня день. Все так непривычно, необычно… Может это с полнолунием связано? На каждого луна по-своему воздействует?.. Я какая-то рассеянная сегодня. Все из рук валится. Надо собраться…
- … я не знаю, что с этим делать, Мито-сама.
Глупый вопрос, но все же… что она сказала только что? Все прослушала. Так, сейчас будем разбираться. Тонко намекну, чтобы она еще раз повторила сказанное. Как ни крути, это же Юки, она всегда все несколько раз повторяет. Кстати, который уже час?..
- Юки, который сейчас час?
- Седьмой, госпожа.
- Распорядитесь, чтобы ужин подали ровно в семь.
- Хорошо.

***


Стук в дверь.
- Хаширама-сама, ужин подан.
- У меня много работы, принесите мне его и извинитесь от моего лица перед Мито-сан.
- Хорошо.
Политика утомляет… И почему страна Травы не хочет идти на компромисс? Если так и дальше пойдет, то Мадара на следующей встрече этих идиотов голыми руками удушит, если, конечно, я этого не сделаю раньше, хотя нет, не сделаю. Я же не Учиха… Ладно, завтра это обсужу с Советом и Мадарой, может что-нибудь и придумаем... Что у нас дальше? Экономика…

***


О чем я вообще думала, когда попросила слугу позвать Харишаму к ужину? Если он сел за работу, то уже никто из «простых» смертных его из нее не вытащит… Что ж Хаширама Сенджу, сыграем другую партию, только вместо фигурок будем мы сами. Мой первых ход ты с легкостью отразил. Посмотрим, что ты предпримешь сейчас…
Видимо, мне совсем нечего делать? А может просто по мужу соскучилась?..

***


В кабинет тихонько вошли. Не хотят меня лишний раз беспокоить - я это ценю… Глаза болят. Видимо, надо быстрее заканчивать с работой и идти отдыхать, а то завтра придется слушать едкие насмешки Мадары по поводу моего внешнего вида. Как ему вообще удается делать всю свою работу, тренироваться и постоянно находится в тонусе? Учихи – выносливый народ, как и Сенджу. Но я уже выжал из себя все, что мог. Надо как-то разгружаться...
Кто-то тихо подошел сзади. Странно… Где катана? Ее рука. Фух… Значит, сюда лично Мито пришла…
- Ужин стынет.
- Знаю.
- Тебе помочь?
- Поесть?
- Нет, конечно. Я про работу.
- Нет, спасибо. Сам справлюсь.
- Ладно, только допоздна не засиживайся.
- Конечно.
Уходит… За один день я слишком часто видел как она уходит от меня как чужой человек. Наверное идет в свою… нашу спальню… Пусть отдыхает…

***


Закрылся… Совсем закрылся, не принимает никого в свой маленький мирок. Он начинает напоминать мне Мадару - такого же недосягаемого и закрытого.
Я свой ход уже сделала, теперь очередь за тобой. Но знай: я тебе поставлю мат в четыре хода, два из них уже сделаны…

***


Вроде бы все документы разобрал. Все-таки политика утомительное занятие, но от нее никуда не денешься: она затрагивает всех. Почти два часа ночи - пора бы уже отдохнуть. Может какой-нибудь свиток изучить?.. Стук в дверь.
- Войдите.
- Хаширама-сама, Мито-сама настоятельно просила вас отдохнуть.
- Я уже закончил. Спасибо Юки, можешь идти.
- Доброй ночи, Хаширама-сама.
- Доброй.
Черт, глаза слипаются. Наверное, свитков сегодня не изучу, пойду спать. Может к ней зайти?.. Пожелать спокойной ночи и пойти спать? Она всегда обо мне помнит, а я о ней почти не вспоминаю. Этот день не в счет. Он какой-то странный, не такой как все…

***


Он шел по коридору, совсем тихо. Порой половицы под ногами издавали неприятный, режущий слух звук. Но, не смотря на этот нюанс, в доме царила гробовая тишина.
Он чувствовал некое волнение, подходя к двери, ведущей в ее… их спальню. Аккуратно открыв дверь и очень тихо войдя в комнату, не проронив лишнего звука, он подошел к ней, стоящей у открытого окна.
Она смотрела на полную луну и не замечала, как медленно начинают неметь ее руки и как время от времени она вздрагивала - то ли от холода, то ли от волнения. Он подошел к ней тихо, словно кот, не желая нарушать ее спокойствия. Но она его слышала, она ждала его, хотела узнать, что он предпримет. Два хода из четырех уже сделаны, но надо дождаться следующего и запастись терпением, иначе игра затянется и у нее будет вероятность того, что она может и эту партию проиграть. Время тянулось - они все еще так и стояли: она смотрела на залитый лунным светом сад, а он просто смотрел ей в спину, не понимая, чего от этого ждет.
- Ты ведь меня слышала.
- Да, слышала.
Три из четырех.

***


Хаширама, ты сделал свой ход, теперь нужно только подобрать момент и нанести тебе сокрушительное поражение. Видимо, я слишком увлеклась этой игрой и забыла о своей главной цели... Тяжело себе признаться, но я по тебе соскучилась. Соскучилась по человеку, за которого вышла замуж не по любви, а по отцовскому настоянию; по человеку, который меня никогда не любил, который женился на мне только ради того, чтобы объединить в мирном союзе кланы Сенжу и Узумаки. Брак по расчету – ужасная вещь, но самое страшное в нем – одиночество.
Первые недели мы еще как-то общались, спали вместе, но потом вовсе перестали видится, спим в разных комнатах. Единственное, что еще заставляет нас быть ближе друг к другу, - это еженедельная партия в шахматы. Но сегодня все было не так, как всегда. Неужели между нами проскочила та самая искра, которая есть у влюбленных? Нет, такого быть не может, мы ведь не любим друг друга… А может, все меняется?..

***

Зачем я сюда пришел? Посмотреть на нее или мне что-то было нужно?.. Холодает. Лучше закрыть окно, а то она может заболеть…
- Тебя продуть может. Я закрою окно.
- Не продует. Мне тепло.
И что на такое ответить? Настоять на своем? Это Мито, она не ручная кошка, а очень дикая и опасная, ей перечить – себя в могилу свести. Я видел ее в гневе, это страшно было… Но все же надо закрыть окно: тучи собираются, порывы ветра очень холодные, она точно заболеет…

***


Брюнет закрыл окно, поправил занавески и повернулся к жене. А она все смотрела в сад, но через какое-то время кинула разочарованный взгляд на мужа и, развернувшись, направилась к кровати.
Она не обиделась - просто не знала, что ей делать с этим. Она была уверена, что все будет иначе, но просчиталась. Ее план рухнул - она может проиграть эту игру. Ведь… на бумагах они были родными - в жизни чужими. Горькая истина для обоих, которая может остаться с ними до конца дней, а ей этого не хотелось…
А он все стоял за ней и наблюдал. Он не любил такое состояние, когда не находил объяснение своим поступкам, своим внутренним желаниям. Наблюдая, как его жена ложится в постель, чем-то, видимо, расстроенная, ему захотелось лечь с ней рядом, обнять и не отпускать…

***


Стоит. Сейчас уйдет. Он не останется, потому что это Хаширама Сенжу. Сделал шаг, неуверенный, но шаг. Подошел к кровати. Хотя он и тихо ходит, я его слышу. Не забыла навыков шиноби – это хорошо… Уйдет, он точно уйдет… Я проиграла эту партию. Видимо, сегодня не мой день.
Он сел на кровать - сейчас что-то скажет, посидит немного, а потом уйдет. Лег, пододвинулся поближе ко мне… Чувствую его теплое дыхание на шее, так хорошо…

***


Не люблю я такие моменты, когда не нахожу объяснения своим поступкам, но с ней хорошо, легко…
- Я сегодня останусь.
Молчит. Удивлена? Нет никакой реакции. Мертвая, холодная, словно кукла. Не люблю, когда она такая…

***


Останется… Обнял… Тепло… Интересно, что он там пробормотал? Не разобрала… Может он мысли мои чудом прочтет? Вряд ли…
- Я скучал.
- И я соскучилась.
Шах и мат. Проиграла ли я партию или выиграла? А разве уже есть в этом смысл? Главное, что мы снова вместе…

@темы: Хокаге, Drama, Учиха Мадара, Фанфик, Angst, Хаширама Сенджу, G

---

Кушина и Микото

[Goodboytobi]

Рейтинг в наличии

@темы: Гет, Арт, Юри, NC-17, NC-21

---

Мито и К

[Goodboytobi]

NC-17

Относительно большое разрешение.

@темы: Гет, Хокаге, Учиха Мадара, Арт, NC-17, Хаширама Сенджу

---

[Мицуки Сипуха]

Название: Последний шанс
Автор:Мицуки Сэнджу
Бета: Цветок Судьбы
Пейринг:Джирайя/Цунадэ, Орочимару, Наруто (упоминаются)
Рейтинг:R
Жанр:Гет, Романтика, Ангст
Предупреждения:OOC
Дисклеймер: Всё Кишимото
От автора:Очень люблю этот пэйринг, а особенно Джирайю-сама.
Статус: Закончен

«Неужели это не сон? » — беловолосый мужчина лежал, закрыв глаза боясь, что чудесное наваждение прошлой ночи рассеется, как туман. Наконец его мечта сбылась. Та, которую он любил всем сердцем, наконец, разделила его чувства.
Джирайя повернулся, желая её обнять, но её уже не было.
Луна освещала то место, где ещё вчера лежала она. Он сжал одеяло.
« Всё же она ушла… »
Она знала его слабость и легко манипулировала ей… Действительно, она не могла так легко забыть Дана. Он был беспечен….
Джирайя подошёл к окну и посмотрел на луну, вспоминая вчерашний день.

« Шёл сильный дождь. В такую погоду, когда ни у кого не было заданий, никто не выходил на улицу. Но всё же она решилась уйти именно сейчас, не дожидаясь окончания тайфуна.
— Глупая, зачем ты уходишь? Разве ты не понимаешь, что так будет намного хуже? — кричал он, пытаясь остановить её. Девушка пыталась уйти из деревни, но друг преграждал ей путь. Старая рана давала о себе знать. Она не могла забыть своего погибшего возлюбленного. Нахождение в деревне тяготило её.
— Уйди с дороги, идиот! — кричала заклинательница слизней, со слезами на глазах. — Это уже не изменить! Я не могу находиться тут! У меня никого больше нет…
— У тебя есть я… — он повернул её лицо к себе и посмотрел в глаза. Молодой саннин не мог видеть, как эти глаза цвета гречишного мёда плачут. Отшельник вытер её слёзы и поцеловал. Девушка вначале сопротивлялась, но потом ответила на поцелуй.
Саннин подхватил её на руки и отнёс к ней домой, заставил переодеться в сухую одежду. То, что случилось потом, он не мог объяснить. Куноичи подошла к нему и поцеловала. Вскоре они уже были в одной постели.
— Я… люблю тебя… — шептала она в ночи.

Джирайя горько усмехнулся. Он не представлял, что Цунадэ может быть такой хладнокровно-расчётливой…
Неожиданно его взгляд упал на стол. На нем лежала записка. Жабий отшельник сразу узнал подчерк возлюбленной.
«Прости. Я не хотела причинять тебе боль.… В тот миг я действительно чувствовала то, что говорила и не жалею о том, что было потом… Я запуталась…
Прости меня и не ищи…

Цунадэ"




— Теперь, ты точно никуда от меня не денешься, Цунадэ... — улыбнулся мужчина, глядя на луну.

***

Спустя столько лет встретить своих бывших товарищей по команде было испытанием для наследницы клана Сэнджу.
Орочимару, сбежавший из деревни ради своих амбиций, пытавшийся уничтожить родную деревню и поплатившийся за это руками и Джирайя патриот родной страны и всегда защищавший деревню. Такие разные. Так же, как и причины, по которой они её искали.
Вернуть здоровье рукам, чтобы вновь вернуться и разрушить деревню. Но, взамен, он вернёт её родных: братишку Наваки и любимого Дана, из-за которых она до сих пор мучается. Орочимару знал все её слабости и был уверен в положительном ответе.
Вернуться в деревню и стать Хокагэ. Возможно, это не единственная причина, по которой её искал Джирайя.
То, что случилось между ними несколько лет назад, в первый миг заставило её смутиться и изображать холодность, но после того как он объяснил причину, её холодность как рукой сняло. Какая-то часть её была расстроена. Возможно, именно та часть, которая любила его до появления Дана.
Но она изменилась. Та Цунадэ, что была когда то умерла вместе с Даном.
Ещё это мальчишка сильно раскричался. Никому не нужный бой. Ведь и так понятно, что сопливый генин не сравнится по силе с одной из легендарной тройки.
— Почему ты защищаешь Хокагэ? — спросила она мальчика.
— Потому, что в отличие от тебя я хочу однажды стать Хокагэ! — заявил хулиган.
Снова муки от воспоминаний. Эти слова… Она уже дважды слышала их… Но их мечты так и не осуществились. Этот мальчик так похож на Наваки…
Очередная ставка. От этого мальчика зависит выбор, который она сделает. Орочимару или Джирайя. Стать Хокагэ и продолжить дело деда и его брата или стать той кто поспособствует её разрушению…
Нравоучения от Джирайи не коснулись её уставшего сознания. А может, она просто хотела этого. Но она не могла отрицать, что при виде Джирайи в ней просыпались старые чувства.
Эта неделя была самая трудная в её жизни. Она вспомнила все свои потери и обдумала все варианты «за» и «против» того или иного решения. Она не смогла принять предложение Орочимаро.
После того, как Узумаки во время боя открыл ей глаза, она поняла, что у неё есть шанс начать всё сначала. Этот мальчик новая надежда.


Цунадэ с тоской наблюдала за удаляющимися фигурами старого друга и его ученика. Только они вернулись домой и уже первое ЧП. Учиха Саске ушёл к Орочимару, и даже лучший друг не смог его остановить. Но Наруто всё равно решил вернуть Учиху, и поэтому вместе с саннином ушёл на два с половиной года тренироваться.
Такие похожие по характеру, но всё же чем-то различающиеся. В отличие от учителя, Наруто решил, во что бы то ни стало вернуть друга, даже после того как проиграл. Цунадэ верила в Узумаки и надеялась, что он станет сильнее и когда-нибудь станет Хокагэ.
Всё же больше она жалела, что не успела объясниться с Джирайей.


***


— Никуда я тебя не отпущу! Это слишком опасно! — кипятилась Цунадэ. Она не могла позволить ещё одному дорогому для себя человеку погибнуть.
— Принцесса, успокойся, ведь кроме меня некому этого сделать. — Приобнял за плечи подругу Джирайя.
— Тогда возьми меня с собой! — она развернулась к нему и посмотрела в глаза.
— Цунадэ, да что с тобой? – удивлённо спросил отшельник.
— Я не хочу потерять и тебя, — из её глаз потекли слёзы, — ведь… я люблю тебя…
— Цунадэ… — она отошла к окну
— Я давно хотела тебе сказать, но… всё было слишком запутано, потом вы ушли, а когда вернулись, объявились Акацки… — Джирайя подошёл к ней и повернул к себе лицом. Глаза цвета гречишного мёда встретились с тёмными.
— Как долго я хотел услышать эти слова… — он поцеловал её, и она ответила ему.

Полная луна была свидетельницей их вновь обретённой любви.
На следующий день Цунадэ не застала его, когда проснулась. На столе лежала записка.
«Теперь у меня ещё больше оснований чтобы идти. Я должен защитить тебя, моя принцесса. Не переживай, я обязательно вернусь. Обещаю»
— Бака...


Страна Дождя встретила саннина холодными слезами. Тяжелые капли вгрызались в густую, спутанную шевелюру, колкие струи стекали по усталому лицу, заползая за шиворот ледяными скользкими змеями. В сизой вышине тяжело ползли грязные нахохлившиеся тучи, спотыкаясь и прижимаясь, друг к дружке в поисках тепла..


...В Амегакуре никогда не бывало ясного неба...



***


«Почти год… Почти год, как его нет… Глупый. Бестолковый!..» — Цунадэ не смогла сдержать слёзы и опрокинула очередную чашечку с сакэ.
— Идиот, ты ведь обещал вернуться! — закричала она, смотря на луну. Она стояла у окна.
Воспоминания с новой силой поглотили её.

Вот их первая встреча, как команды. Тогда она его отшила. Они ни как не могли поладить, но прошло время и они стали лучшими друзьями, но всё же он хотел большего…
После смерти Наваки, ей не хотелось жить и только ему удалось её успокоить. Поначалу она оттолкнула его и убежала в дождь. Цунадэ не могла смириться со смертью братишки. Ведь только утром они весело смеялись, а вечером…
Далеко ей убежать не удалось: куноичи споткнулась и больно ударилась о землю.
« — Дурочка, — её вдруг подняли на руки, прижали к груди. Цунадэ даже не надо было открывать глаза, чтобы понять, что этот некто - Джирайя.
— Я… Я же сказала оставить меня! — она всхлипнула.
— Принцесса, я тебя люблю же, и было бы просто преступлением оставлять тебя одну, — ей вдруг становится как-то легче, и она выплакалась в плечо Джирайи, который отнес куноичи к себе домой. Там он заставил переодеться и полночи просидел вместе с ней, держа её, обнявшую его за шею, у себя в кровати, поглаживая по спине.»
Ещё выражение его лица, когда она объявила, что скоро она женится на Дане.
Он долго убеждал ее, что она совершает ошибку. Но она не желала его слушать и доказывала, что из Дана выйдет лучший Хокагэ чем из него.

Ей вспомнилась та волшебная ночь, когда он пытался остановить её. Она не могла оставаться в деревне, где всё напоминало о Дане, но Джирайя упорно не желал, чтобы она уходила. Тогда девушка поддалась своим чувствам, но всё же ушла, оставив записку…
— Ты решил мне отплатить тем же? — невесело улыбнулась женщина. — Какой же ты злопамятный. Луну уже не было видно. Шёл дождь.

Ей стало невыносимо тоскливо. Она вспомнила его поцелуи и те незабываемые ночи вдвоём, и слёзы с новой силой хлынули из её глаз.

Неожиданно с ударом грома дверь её квартиры открылась и Цунадэ не поверила своим глазам.

— Вот и всё. Допилась. — Она всхлипнула, глядя на стоящего, на пороге человека. Белые волосы, красные полоски на щеках. Его невозможно было не узнать. Джирайя.
Он был в белом мужском кимоно и с распущенными волосами до талии.
— Джирайя?.. — у куноичи не было слов. Она бросилась к возлюбленному и обняла его, зарыдав на груди – Это сон?
— Дурочка, — с нежностью в голосе произнёс он, обняв её. — Ведь я же обещал, что вернусь.
Цунадэ всхлипнула и почувствовала облегчение. Он снова с ней. Они, наконец, вдвоём и ничто больше их не разлучит. Им дан последний шанс на счастье.

@темы: Джирайя, Гет, Хокаге, Цунаде, Romance, Angst, Саннины, R

---

[с Мировым Деревом на голове]

わたりまき

Молодые Данзо и Сарутоби

Джирайя и Минато, чета Намикадзе, Цучикаге, Хаширама и Мито, Мадара

@темы: Джирайя, Мизукаге, Намикадзе Минато, Хокаге, Сарутоби Хирудзен, Учиха Мадара, Цунаде, Арт, Цучикаге, Раикаге, Казекаге, Тобирама Сенджу, Хаширама Сенджу

---

[с Мировым Деревом на голове]

(c)

KAMADO

(c)

5mn

@темы: Учиха Мадара, Арт

---

Новый тур на кинках!

[naruto-kinks]

С согласия модератора.

В сообществе проводится новый тур.
Если сообщество для вас закрыто - проверьте свою дату рождения в профиле. Сообщество открыто от 18 лет.

---

презент))

[Lenap]

Победителю Драббл-Батл в категории "Слово" - Тараканкист

почитать

я честно собиралась нарисовать комикс на вот этот фик - www.diary.ru/~akacka/p173318338.htm
но он меня не пошел - бывает, что не ложится история на образы - или слишком много текста надо вставлять, или совсем непонятно будет
поэтому я остановилась на своего рода постере))


Меня тут просветили, что у Мито, жены Хаширамы, должны быть рыжие волосы, ведь она Узумаки, но кто бы мне об этом с самого начала сказал, так что она - у меня с темными волосами)) будем считать ее исключением из правил))
А еще мне из одежда показалась очень скучной - так что я добавила кучу всего от себя)) так мне больше нравится))


Senju family by *Lenap on deviantART

@темы: Джен, Арт, Тобирама Сенджу, Хаширама Сенджу, G

---

Фанфик

[kusinada]

Название: Образы
Автор: kusinada
Бета:Word
Пейринг: Мадара, Мито
Рейтинг: PG
Жанр: драббл
Предупреждения: написано специфически. При желании, можно увидеть отзвуки мыслей Акутагавы.
Дисклеймер: все права принадлежать Кисимото
От автора: мысли Мадары о Мито. Незадолго до его сражения с Хаширамой.
Статус: закончен

Часть 1.
Мито стоит на крыше резиденции Хокаге. Тонкая и высокая. Черное платье с открытыми руками вместо привычного кимоно. Красные волосы убраны в высокую прическу. Белые, мраморные плечи, тонкая шея. Констрасты…играет на них, как ветер колокольчиками, как тонкие пальцы на сямисэне. Красива, даже слишком. Смотрит на солнце, щурится, что-то шепчет. Что – понять не могу. Да и не пойму никогда.
Отвожу взгляд. Ухмыляюсь, вспоминая, как еще полчаса назад Мито была в бешенстве. Хотя нет, в гневе. Бешенство для нее недостижимое состояние. Такой она никогда не бывает. Так вот, Мито в гневе отчитывала нашего драгоценного Хокаге. За то, что он не убрал порог в кабинете, о который она всегда запинается.
Она неуклюжа, с этим ничего нельзя сделать. Хотя порой и надевает маску отстранённой величественности. Надо сказать, что она смотрится органично в любой обстановке…Смена масок. Смена состояний. В этом вся Мито.
Вновь смотрю на нее. Снизу вверх, хоть это меня и бесит. Но это не изменить. Никогда.
Мито смотрит на солнце. Щурит глаза, морщит нос. Но все равно продолжает смотреть. Понимаю, что как бы ярко не светило солнце, даже не одно, а все солнца вселенной, Мито им не расплавить.
Разглядываю ее профиль, словно вырезанный тонкой резьбой. Идеальные черты. Изящный нос, очерченные красным губы. Задаюсь вопросом, а любил бы Хаширама ее, если нос был чуть короче. Понимаю, что любил бы. Он нашел бы массу достоинств, восполняющих этот недостаток. Существует еще и душа. Женщина, которую мы любим, всегда обладает изумительной душой. Когда любишь – все превращается в достоинства.
«Вы не боитесь сгореть, Мито-сан?» - спрашиваю я. Само сорвалось с языка.
Мито поворачивает голову. Улыбается открыто, приветливо. Но смотрит слишком внимательно. Говорит тихо, отвечает невпопад: «Не надейся, что молитвой изменишь предначертание богов».
Я встаю рядом с ней. Смотрю на нее сверху вниз. Она слегка наклоняет голову, улыбка становится еще шире. Ровные белые зубы. Острые.
«Я говорил вам, что у вас лисий прикус, Мито-сама? – улыбаюсь в ответ.
«Я сочту это за комплимент, Мадара-сан» - Она заливисто смеется.
Мито. Странная, чужая. Тысяча масок, тысяча ликов. Я не видел ее настоящей. Во всяком случае, когда она со мной наедине. Почему? Не знаю. И никогда не узнаю.

Часть 2.
Мито смотрит на звездное небо. Думает о чем – то, изредка протягивает руку к звездам. Она любит звезды. Но сегодня она грустна. И звезды грустны. Выражают те же чувства, что испытывает она.
Ее волосы распущены, словно стекают вниз по серебристым одеяниям. Волосы кажутся темными, а одежда серебристо-светлая. Снова контраст… Мито прозрачная, призрачно-нереальная в лунном свете. Стоит на фоне полуразрушенного храма, пытается дотянуться до звезд. Или сделать так, чтобы они услышали ее просьбу? Мито опускает голову внизу, встает на колени. К кому она обращается?
Вдруг так резко встает, даже я не успеваю заметить перехода. Стоит, прямая, стройная, точно статуэтка. Или идол. Потомок небесных богов.
Я снова смотрю ей в спину. Она это чувствует, но не обращает внимания. Она говорит со звездами. Звезды ей отвечают. Только ответы ей не нравятся.
Шевелюсь, чтобы набить трубку. Наконец, закуриваю.
Она резко поворачивается, волосы разлетаются, перемешиваются с длинными серебристыми нитями на ее одежде. «Почему вы не смотрите на звезды, Мадара –сан?» - спрашивает она. Голос звучит устало, грустно. Словно она что-то чувствует. Или видит грядущие события.
Снова затягиваюсь табаком. Молчу. Она пристально смотрит. Внезапно я понимаю, что это наш последний разговор.
«Мне не нужны ответы» - горько ухмыляюсь.
Мито грустна. Все поняла и без слов. Но на что-то надеялась. Спрашивает тихо, шепотом: «Может быть, все еще нужны?».
Снова разглядываю ее. Она красива. Сильна. Но слишком много мечтает, верит в лучшее. Хотя это ее нисколько не портит. Ее вообще ничего не испортит.
Так же тихо отвечаю: «Не надейся, что молитвой изменишь предначертание богов».
Мито опускает голову, на лице блестят тонкие дорожки слез. Она не хочет, что бы я это видел, вздрагивает и отворачивается. Смотрит куда-то на восток.
А я понимаю, что на краткое мгновение я видел ее настоящей.

@темы: Учиха Мадара, Фанфик, Драбблы