Терапия.

[naruto-the-elders]

Название: Терапия
Автор: Ellfella
Бета: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг/Персонажи: Orochimaru/Tsunade
Рейтинг: R
Жанр: angst
Размер: mini
Предупреждения: возможен ООС
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой
Саммари: Она не поняла.
От автора: Фик написан по заявке.

Все происходит внезапно. Казалось бы, только сейчас она лила пьяные слезы перед Орочимару – позорище, как ему только хватило терпения выслушивать ее невнятные жалобы, – и вот уже стонет, забросив ноги ему на плечи. Собственный голос доносится до Цунадэ будто издали, она чувствует, как полыхают ее щеки, когда, сменив позу, оседлывает его сама.
Орочимару молчит. Он болезненно сосредоточен, как в бою.
На ее бедрах – красный след от резинки розовых трусиков, которые Орочимару снял с нее в последнюю очередь; этот след ничуть его не смущает.
Смущается только Цунадэ.
«Этого не может произойти со мной, - думает она. – Не так просто. Нужно это прекратить. Нам обоим потом будет плохо, и Орочимару, и мне, а ведь он не виноват, что Наваки...»
Она выбрасывает эту мысль из головы. Она позволяет себе забыться; Орочимару не нежен и не груб с нею – он пытается привести ее в чувство, и она благодарна ему за это. Ей почти хорошо.
Вокруг ее талии обвивается длинный язык, скользит ниже. Цунадэ закрывает глаза, откидывает голову назад, до крови закусив нижнюю губу; она не хочет кричать. Больше ни криков, ни слез, только этот танец, которому ее учит Орочимару – до самого утра.
Под утро он проваливается в сон. Цунадэ лежит рядом с ним, на темной простыне, которую бросил прямо на пол, когда почти притащил сюда надрывно смеющуюся пьяную подругу. В здравомыслии Орочимару было не отказать – вдвоем они бы не поместились на его узкой, похожей на больничную койку, кровати. Или им пришлось бы спать в обнимку... слишком близко.
Сейчас Цунадэ вообще не хотелось спать. Остатки алкоголя выветрились из растрепанной головы, мрачные мысли отступили. Обоняя острый запах собственного пота, смешавшийся с холодным запахом кожи Орочимару, Цунадэ чувствовала себя лучше, чем когда-либо.
Теперь она могла жить дальше.
Все-таки почему Орочимару, размышляла чуть позже, добравшись до душа, подставляя лицо упругим струям горячей воды. Не Дан, тот молодой человек, который поддержал ее на совете и потерял сестру, после общения с которым ей стало немного легче; не Дзирайя, всегда молчаливо поддерживавший ее... и откровенно облизывающийся на ее грудь.
Цунадэ хихикнула и тут же прикрыла рот рукой. Собственный смех, на этот раз абсолютно искренний, показался ей неуместным. Все-таки война...
Хотя сейчас никаких боевых операций не проводится. Затишье перед бурей.
Цунадэ вдруг поняла, что, попади она в течение этого месяца в полевой отряд – скорее всего, последовала бы за Наваки. После его смерти в ней что-то надломилось. Ничего больше не радовало.
Поддержка Дзирайи раздражала, как раздражал он сам. Понимающий, готовый протянуть руку помощи – только скажи, Цунадэ.
Слишком близко. До боли.
Цунадэ зябко обхватила себя за плечи; выключила душ. Повязала полотенце на голое тело, выжимая мокрые волосы.
Дан, наоборот, был слишком далеко. Казался чуть ли не принцем из сказки; в такого можно влюбиться, но он не сумеет ослабить твою темную сторону, не захочет даже признать ее существование. Для него придется всегда быть светом, и это хорошо-правильно – но только не в смутное время.
Напоследок промокнув волосы полотенцем, Цунадэ повесила его сушиться. Вышла из ванной, что-то напевая себя под нос. Войдя в комнату, замолчала; оделась, стараясь не шуметь. Получилось легко – практика синоби сказывалась...
Потом Цунадэ накрыла рукой прохладное плечо спящего Орочимару.
Она думала, что он проснется, но его доверие к товарищам по команде давно стало абсолютным – так же, как ее собственное. Наверное, только поэтому – и потому, что была в расстроенных чувствах, – Цунадэ не восприняла тот сеанс терапии, который он с нею провел, как насилие.
Ей это действительно было нужно.
- Спасибо.
Она знала – он не любит ее.
Она не любила его.
Теперь она стала прежней.
Не оглядываясь, Цунадэ вышла из комнаты Орочимару и мгновением позже прикрыла входную дверь.
Она уже не слышала, как не вполне проснувшийся Орочимару, проведя рукой по «ее» половине простыни, зовет: Цунадэ. Не видела, как он садится на полу и, увидев, что она ушла, на мгновение запускает пальцы в собственные волосы.
Она так и не поняла...