Снова драбблик. А Моку шантажистка)

[naruto-the-elders]

Название: То, что ценится больше
Фэндом: Наруто
Автор: серафита
Бета: Kalahari
Пейринг: Хаширама/Изуна
Рейтинг: увесистое PG-13, оно же дохленькое R
Жанр: задумывалось как романс, в середине попробовал вылезти юмор, а под конец откуда-то выполз ангст и тяпнул автора за яойную часть
Размер: драббл
Дисклеймер: Кишимото
Размещение: с моего разрешения
Саммари: Никто не ценит то, за что не заплачено кровью
Варнинг: умный Мадара

Погоня длилась уже третий день.
- Да, был тут недавно… сам страшенный, патлы дыбом, а глазищи! - почтенная торговка трясет подбородками, закатывает глаза – видимо, изображает те самые глазищи. Смотрит с почтительным подобострастием. Хаширама кивает благодарно.
Слухи о битве в Заозерной долине дошли уже и сюда, конечно. Долины больше нет, озер тоже, но ландшафт пострадал сильнее, чем люди. Со стороны Сенджу потерь почти нет. С Учиха хуже.

- Давеча проходил, почтенный господин, а как же. В лохмотьях весь, подранок, как на ногах-то держится, но как глянул – душа вон!
О да, этот может глянуть, мысленно соглашается Хаширама. И душа вон – очень даже. Правда, этот крестьянин вряд ли испытал это на себе, не то сейчас они бы не говорили. Хаширама дает ему медную монету.

- Прошел. Час, может, меньше… - мальчишка смотрит исподлобья, кусает губу. Но отвечает честно. Сам синоби, пускай и не союзник Сенджу. Но одиночке вдали от клана не следует ссориться с заведомо более сильным противником, и это вынуждает к откровенности.

Нагоняя добычу, Хаширама вспоминает.
Ах, как неудачно все вышло там, в Долине! И ведь поди, докажи теперь, что первый удар нанесли не с их стороны… тем более, что в действительности – с их. Что нашло на троюродного брата, всегда поддерживавшего идею мира и союза между кланами — неясно. И останется неизвестным: мертвые не говорят, а кузен оказался в числе немногих жертв со стороны Сенджу.
***
Учиха лежит на земле, в яме под корнями наполовину выкорчеванного бурей дуба. На то, чтоб попытаться укрыться, его хватило. На то, чтобы выставить сколько-нибудь серьезную защиту – нет.
Что ж. Добыча загнана. Охота удалась на славу.
Добыча совершенно неподвижна и, кажется, намеревается испустить дух. Хаширама кусает губу, окидывает взглядом обступившие со всех сторон заросли и решительно тянет из сумки запасной плащ.

Место было преотличное, надежное и безлюдное, рядом ручей. Что еще надо? А уж дом себе Сенджу в состоянии вырастить даже на бесплодной почве.
Тащить полумертвого Учиху в деревню не имеет смысла: вряд ли тамошние знахари смогут сделать больше самого Хаширамы, а до ближайшего ниндзя-медика — пара сотен километров. Использовать технику перемещения рискованно: гарантий, что раненный переживет ее, нет никаких.
Первую ночь Хаширама сидит над Учихой до рассвета, пытаясь поделиться чакрой, пичкая стимуляторами и жаропонижающим, ловя дыхание. Под утро пленник засобирался на тот свет, и Сенджу пугается всерьез.
И кой черт дернул за руку покойного родича?! Это заняло столько времени и сил, столько бессонных ночей ушло на обдумывание и планирование! Учиха Мадара был в ловушке, ему некуда было деваться: либо подписать перемирие, либо сцепиться с собственными людьми, уставшими от кровопролития. Оставалось только устроить напоследок демонстрацию силы, окончательно показать Учихе, что перед ним только одна дорога.
Поразительно, сколько бед может устроить один несдержанный дурак.
И в результате Хаширама получил развалившийся союз, разобиженный клан и полуживого брата Учихи Мадары. Который, кажется, вознамерился умереть у него на руках самым подлым образом. О том, что делать в последнем случае, Сенджу даже думать не хочется.
Открыв глаза ранним утром, Хаширама понимает, что забылся-таки тревожной дремой. И что умирающий братец Мадары мирно сопит ему в ухо, умудрившись за ночь перетянуть на себя оба плаща и отпинать главу клана Сенджу на самый край неудобного ложа.

На второй день Учиха запросил есть.
На третий попробовал сидеть в постели.
На пятый назвал свое имя и милостиво позволил обращаться к себе по фамилии.
На восьмой Изуна придушил Хашираму его же плащом, приложил походным котелком и попытался бежать.
Хаширама выпутался из плаща, со вздохом повертел в руках изрядно помятый котелок и отправился за пленником, добравшимся ровно до порога.
Что ж, по крайней мере, теперь можно было не волноваться – умирать Учиха не собирается.

Следующие три дня пленник молчит, не отвечая даже на утренние приветствия. Не будь упрямый мальчишка нужен Хашираме, как последняя надежда решить дело миром, Сенджу с удовольствием поучил бы его манерам.
На четвертый день рискнувший все же выбраться на охоту Хаширама по возвращении застает дом пустым. Каким-то неведомым образом Изуна сумел взломать защиту. С бешено бьющимся сердцем обшарив окрестности, Хаширама обнаруживает пленника у ручья драящим злополучный котел. Поскольку с охоты Сенджу вернулся с добычей, котел пригодился.
Весь следующий вечер глава клана Сенджу и брат главы клана Учиха проводят, споря о классической поэзии.

Если удастся нажать на Мадару с помощью его брата, союз еще будет возможен. Не шантажировать, конечно — Мадара не потерпит посягательств на свою власть в клане, но младшего он слушает… Собственно, говорят, что Изуна — единственный кроме себя самого, кого глава клана слушает.
К исходу четырнадцатой ночи Хаширама меньше всего думает об этом.

У Изуны нижняя губа полнее верхней и под ключицей длинный рваный шрам – от лески. Еще у него постоянно холодные руки и привычка греть ледяные ладони о Хашираму. Сенджу дергается от прикосновений, забавно морщит лоб, но не пытается отодвинуться от прикосновений чужих пальцев к чувствительной коже между лопаток.
- Кто грел тебе руки раньше?
- Брат.


Когда заканчивается двадцать первая ночь, Хаширама решительно произносит:
- Завтра мы уходим отсюда. Ты уже совсем здоров.
Изуна не говорит ничего.

Наутро они отправляются в путь. Изуна и вправду уже совсем здоров, и двигаются они быстро. Возле первого крупного поселения Хаширама останавливается. Теперь нужно что-то говорить, но он не совсем представляет себе что. Охота удалась, добыча поймана, вот только что теперь делать с трофеями?
Изуна улыбается.
Враг и брат врага, который умеет стонать низко и сладко и лозой гнуться в позвоночнике, как ни одна из женщин в жизни Хаширамы, красивый, как гейша, со стальной хваткой синоби и тесным входом девственницы.
Изуна с пьяняще жарким ртом, с крепкими бедрами, стискивавшими Сенджу до синяков на боках, с холодными пальцами. Изуна, заплетающий Хашираме волосы в косы. Драящий его походный котелок и знающий наизусть все его любимые стихи …
- Наверное, - тяжело говорит Хаширама, - здесь наши пути расходятся.
- Я поговорю с братом, - невпопад отвечает Изуна и улыбается шире.

Когда путь Хаширамы становится невозможно проследить даже с помощью Шарингана, Изуна поворачивает в другую сторону. Он вспоминает разговор с братом накануне встречи в Долине.

- Это будет непросто, но я полагаюсь на тебя. В клане Сенджу тоже есть недовольные, которым не по нраву этот союз.
- Я так понимаю, что к исходу встречи недовольных не будет ни с одной из сторон.
На первый взгляд может показаться, что Изуну все происходящее неимоверно забавляет. Мадара смотрит на него тяжелым взглядом.
- Этот родственничек Сенджу полагает, что оказывает мне услугу, помогая расстроить планы Хаширамы. На деле он мне поможет эти планы осуществить... на моих условиях.
Еще бы. Мадара и вправду не терпит посягательств на свою власть. Кое-кому придется об этом напомнить. Те, кто недоволен решениями главы клана, не вернутся с завтрашней встречи. Что может быть проще, чем скрыть среди кучи случайных трупов пару-тройку нужных? И кто станет разбираться, в спину ли били покойникам, или они встретили смерть лицом к лицу?
- Итак, ты останешься дважды в выигрыше, старший брат, - Изуна легонько покачивает ногой, перекинутой через подлокотник кресла. - Избавишься от помех и получишь повод расторгнуть соглашение.
- Да. Но союз мы заключим.
Вот теперь Изуна смотрит на него с неприкрытым изумлением.
- И вот здесь мне понадобиться твоя помощь, - добавляет Мадара.
- Но зачем тебе? - растерянно спрашивает Изуна. - К чему так сложно?
- Потому что никто не ценит то, что достается без усилий, - серьезно отвечает Мадара. - И ничто не ценится выше, чем мир, за который заплачено кровью. Хашираме не удастся купить Учиха по дешевке.

Что же, все вышло, как и хотел брат. Мир будет заключен. А Изуна сможет оставить себе Сенджу с теплым телом, о которое так приятно греться, с волосами такими длинными, что в них можно нырять, как в водопад, целующего нечаянного любовника нежно, как невесту. Старший брат не откажет. Мадара любит его и балует – единственного кровного родственника, всю его семью с тех пор, как умерли родители. Он позволяет Изуне все. И наверняка будет встречать на пороге дома, когда младший придет… Он подставляет лицо солнечным лучам и ветру, зажмуривается и смеется.

Когда Изуна добирается до дома, Мадара и вправду ждет его на пороге. В кабинете на его столе сквозняк небрежно ворошит свитки, озаглавленные «Высший Шаринган. Предание о Девятихвостом демоне».
Впрочем, Изуна пока что об этом не знает.