Декаданс всякий, рефлексия, мысли, бла-бла. А потом он решетку в тюрьму фоларийских богов выламывает.
Название: Эффект зеркала
Глава: шестая
Фэндом: Наруто
Автор: серафита
Бета: Kalahari
Персонажи/пейринги: Учиха Мадара/Сенджу Тобирама, Сенджу Хаширама, Учиха Изуна, прочие
Рейтинг: R
Жанр: драма, чуть ангста, кто-то может найти романс и юмор
Состояние: в процессе
Размер: макси
Дисклеймер: Кишимото, ясен пень
Размещение: Спросите разрешения, я подумаю. (А оно кому-то надо?)
Предупреждение: ПОВ, ООС по желанию (кто-нибудь знает, какими были настоящие канонные Основатели?) И — да, я не верю, что Тоби это Мадара. АУ по отношению к канону. Смерть персонажей
Саммари: Иногда кажется, что прошлое повторяется, как в зеркале...
От автора: Вторая половина каждой главы — флэшбек. Бету не обижать, она хорошая. Посвящается Пупсику, как всегда. Где бы ты ни была, дорогая, надеюсь, тебе там хорошо
Ссылка на Главы 1-5
читать дальше6.1
Покуда цел кувшин
И помни (...) дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни.
(...)Доколе не порвалась серебряная цепочка,
и не разорвалась золотая повязка,
и не разбился кувшин у источника,
и не обрушилось колесо у колодезя.
Экклесиаст
Брата я застал снова на пороге. Изуна был мрачен и откровенно зол.
- Да ничего особенного, - ответил он на мой осторожный вопрос. - В том-то и дело: вчера выдернули из дома из-за какой-то мелочи, сегодня с утра тоже… какие-то жалобы каких-то купцов на неподобающее обращение в границах деревни. Но почему-то все дружно сочли, что этим должен заниматься лично я.
- Ты ведь отказался от поста начальника полиции? Это ведь его работа? - задумчиво спросил я.
- Как будто ты сам не знаешь, - досадливо фыркнул брат.
- И кто ее возглавил?
- Хиро, - пожал плечами Изуна. - Это должен был быть кто-то из Семьи, а выбор оказался невелик.
- Мой бывший помощник? - я выразительно приподнял брови. - Не лучшая кандидатура.
- Перестань, Мадара, - поморщился он, - ты занимался полицией Конохи, потому что тебе это нравилось, и не ври, что не мог бы отказаться от должности. А у меня нет к этому ни таланта, ни терпения, да и желания никакого, мне и клана хватает с головой. Но неофициально полиция все равно в моем ведении.
- Возможно, тебе и не хватает терпения, но Хиро не хватает воображения, - буркнул я.
- Пусть так, - легко согласился Изуна, - зато он хотя бы знает работу и верен, как пес. Я помню, он тебе разве что в рот не смотрел, мысли угадывал.
- Думал, что угадывает, - поправил я, - Но его верность чаще была в тягость… Он хороший исполнитель, но не больше.
- А тебе это покоя не дает? - развеселился брат. - Слишком привык считать себя ответственным за правопорядок в Конохе?
- Это не смешно. И я слишком много сил вложил в эту затею… а, не важно.
Младший качнул головой и вдруг спросил совсем другим тоном:
- Он ведь ходил у тебя в помощниках… сколько лет? Десять?
- Больше, - пожал плечами я. - Он один из выживших в ущелье Ста Демонов.
- Да, верно… в клане ведь всего один Хиро.
Изуна провел рукой по волосам, досадливо тряхнул головой.
- Сегодня мне не только завтрак, но и обед не светит. Преданность и исполнительность это,
конечно, хорошо, но иногда я предпочел бы, чтобы Хиро был способен принять хоть одно самостоятельное решение.
- Ну да, тебя ведь ждут обиженные купцы.
- Ха-ха, очень смешно.
- Смешно, - с улыбкой согласился я, - потому что ты до сих пор реагируешь на мои подначки.
- Купцы – залог экономического благополучия деревни, - чопорно сказал Изуна, - ты не хуже меня знаешь, что деревня шиноби ничего не производит. Мы торгуем своим мастерством, а на заработанные деньги получаем возможность покупать все необходимое. Не будет торговцев, не будет и товаров. А без товаров, на которые их можно обменять, деньги превращаются в мусор.
- Бог ты мой, Изуна, - протянул я, - ты что, решил прочесть мне нравоучение? Положение главы клана превратило тебя в зануду. И кстати, благополучие Семьи зависит вовсе не от пары обиженных торгашей.
- О да, - мрачно согласился брат, - с твоей легкой подачи, оно зависит от долгой памяти Сенджу.
Должно быть, лицо у меня было достаточно выразительное, потому что он продолжил:
- Идея с возмещением нам убытков, понесенных три года назад, была твоей.
- Я никогда не был бескорыстен бесплатно, - я и не пытался возражать.
- Мадара, ты сам-то себя слышишь? «Бескорыстен бесплатно»! Между прочим, за твое небесплатное небескорыстие клану пришлось расплачиваться гордостью. Учихи были вынуждены жить на гроши, которые нам платили за миссии, мы выгуливали собак и пропалывали огороды, мы преисполнились смирения и скромности и осознали, что благо деревни превыше блага клана…
- И Сенджу тоже это осознали, - в тон продолжил я, и он умолк.- Изуна, это называется шантаж.
Мой голос прозвучал очень мягко.
Брат вдруг ухмыльнулся широко и искренне, и в этом не было ни смирения, ни скромности.
- Мы могли бы содержать это село еще десяток лет без ущерба для себя, но каким удовольствием было видеть лицо Хаширамы на каждом Совете, когда ему приходилось в очередной раз уступить нам, памятуя о бедственном положении и заслугах Учих! - лицо у Изуны сделалось мечтательное.
- Ты бы еще в рубища клан нарядил и посыпал голову пеплом, - фыркнул я.
- О, я не сомневаюсь – ты бы на моем месте так и поступил.
Я решил проигнорировать лишенный намеков на шутливость тон последнего утверждения и сменил тему:
- Мне казалось, ты хотел поговорить со мной еще о чем-то, кроме выбитых тобой из Сенджу привилегий для Семьи?
- Это очень весомые привилегии. Но ты прав, есть еще кое-что.
- И? - не дождавшись продолжения, подтолкнул я.
- Это… думаю, может подождать, - поколебавшись, произнес брат. Он хмурился, и вид у него был озабоченный, но я не стал настаивать. Раз он сказал, что это не срочно, скорее всего, так оно и есть.
- Ладно. Тогда вечером договорим?
- Вечером, - согласился Изуна.
Впрочем, если он задержится допоздна, то скорее утром. На ужин у меня были планы.
- Свидание? - выразительно поднял брови младший в ответ на мое предупреждение.
- Почти, - усмехнулся я, - кто знает, быть может, для меня даже сыграют на сямисэне.
***
Невестку я нашел в гостиной.
Накиями сидела у открытого окна, склонив голову, и выбившийся из прически завиток легонько трогал шею. Мир за окном был лимонно-желтым и пронзительно-солнечным — один из тех редких летних дней, когда небо делается ослепительно-синим, воздух почти сияющим, и даже паутина кажется драгоценным серебряным плетением.
Одна рука Накиями, охваченная тяжелым браслетом, лежала на подлокотнике кресла. Тяжелые гребни с фиолетовыми камнями в цвет глаз вцепились в волосы, удерживая блестящую темную гриву.
В кроне груши невидимый соловей заливался трелями.
- Сейчас для них, кажется, не время.
Накиями вскинула глаза.
- Для соловьиных песен, - пояснил я.
- Он плачет, - серьезно сказала невестка.
- Соловей? - так же серьезно уточнил я.
- Да.
Я замолчал. Соловей пел, словно это была последняя песня в его жизни, и в глубокой послеполуденной тишине мы дослушали его до конца.
***
- Соловьи плачут серебром, - сказала Накиями.
Она перебралась к столу и теперь опиралась о столешницу локтем, подперев точеный подбородок ладонью. Я устроился боком на подоконнике, покачивая ногой и вертя в руках один из ее серебряных гребней. Голос у нее стал глубоким и почти завораживающе ритмичным, зрачки расширились.
- А когда птицы возвращаются весной, и наступает соловьиное время, в столице говорят – соловьи сходят с ума от любви. У нас это так и называется: Дни Плача или Дни Безумия.
- Красивая сказка.
- Сказка…
Она тронула пальцем бок тонкой фарфоровой чашки с вязью бледно-синего узора по краю. Эта чашка, и гребни, и волшебные сказки – наследие оттуда, из прежней жизни, из прошлого, в котором она была принцессой из столицы и не боялась каждый день за жизнь мужа, и не была чужой.
Интересно, понимает ли она, что за будущее ожидает ее детей? «У нас это так называется…»
Я вздохнул:
- Как ты собираешься назвать его? Изуна говорил, имя для Фугаку ты выбирала сама.
- Да, - тихо сказала она, - эту милость мне оставили – самой называть своих детей.
- Я сегодня вряд ли буду ужинать дома, - я рассматривал резьбу на серебре. Тонкая работа, ювелир был настоящим мастером...
Вспомнилось, как брат задержался уже у самого порога, но так ничего и не сказал и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
- Надеюсь, твои дела завершатся успехом, старший брат.
Она легко поднялась из-за стола, по-прежнему грациозная, несмотря ни на что.
- Кто-нибудь остается с тобой, если Изуна вовремя не возвращается домой?
- Конечно, - мягко улыбнулась она, - И-чан побудет со мной, в последнее время она часто остается ночевать.
Нянька. Я бы предпочел, чтобы рядом с невесткой был кто-нибудь потолковее тринадцатилетней девчонки, но ведь Накиями не моя жена. Надо полагать, Изуна знает, что делает.
- В последнее время он встревожен, - вдруг сказала она.
Я поднял на нее глаза.
- Извини. Кажется, мое появление принесло вам одно беспокойство.
- Не говори так, старший брат. Я рада принимать тебя в моем доме.
Я ей поверил. «Я рада». Не «Изуна» или «мы». Значит, и вправду, говорит, что думает. Впрочем, она и не стала бы лукавить: слишком хорошо воспитана, чтобы позволить себе проявление неискренних чувств.
- Я не слишком приятный гость, - у меня получилось произнести это с улыбкой.
- Ты гость, которого мой муж желает видеть у себя дома.
Мы опять замолчали, и после паузы она добавила:
- Он часто рассказывает о том времени, когда вы были детьми. О тебе, о наставниках, о Сенджу… о родителях – никогда.
- Изуна бывает скрытным, - спокойно сказал я. – Иногда в ущерб себе.
Она кивнула, принимая ответ. Поняла, что я не стану отвечать, даже если она спросит.
На яркий мир за окном синей газовой вуалью ложились сумерки.
Накиями взялась за дверную ручку, помедлила, не оборачиваясь.
- Саске.
Я не шевельнулся, но она продолжила:
- Ты спрашивал, как я назову ребенка. Я думала… может… Саске. Это хорошее имя.
- Да, - сказал я тихо, - очень хорошее.
***
Встреча с Нидайме была назначена на восемь. Место, которое он предложил для беседы, было мне знакомо. Очень чинное, очень солидное, чрезвычайно престижное. Хозяин этого маленького ресторана, так сказать, специализировался на шиноби. Будучи гражданским, он должен был считать всех ниндзя опасными сумасшедшими, непредсказуемыми и потому внушающими ужас – как любое хищное животное, повадки которого невозможно изучить до конца, а значит, нельзя быть уверенным, примет ли оно пищу из твоих рук или вцепится глотку.
Однако этот человек оказался достаточно предприимчив и отважен, чтобы не только выбрать подобное поприще, но и преуспеть на нем. За годы у его заведения сложилась прочная репутация надежного и тихого места, где можно в спокойной обстановке провести щекотливые переговоры или просто приятно отдохнуть. Свою добрую славу хозяин очень ценил и всячески ее поддерживал, действуя в строгом соответствии с правилом: «Клиента не должно побеспокоить ничто, пока он находится в этих стенах».
Признаться, выбор места меня не то, чтобы озадачил, но слегка удивил. Это был не худший вариант, просто ни я, ни Тобирама не относились к завсегдатаям подобных заведений. Оно скорее подошло бы Хашираме или Хьюгам. Как раз в их вкусе. Сенджу-младший любил местечки погрубее и попроще, а я предпочитаю иные забавы.
Тобирама решил проявить пунктуальность и уже ждал меня. Одет он был, как гражданский: ничего такого, что выдавало бы в нем хотя бы шиноби, не говоря уже об истинном ранге. Я вдруг сообразил, что с момента нашей первой за три года встречи я ни разу больше не видел его в традиционном одеянии Хокаге.
- Я вижу, ты близко к сердцу принял мои слова о том, что плащ тебе не идет.
Он сперва посмотрел недоумевающее, но затем его глаза насмешливо сверкнули:
- Я решил не травмировать тебя своим видом. В Конохе говорят, что для любого из Учих плащ Хокаге – что тряпка для быка.
- Тряпкой его ты назвал, - мурлыкнул я, - и можешь быть уверен, эта конохская поговорка правдива, на это действительно нелегко смотреть. В отличие от Сенджу, у Учих есть вкус.
Тобирама откинулся на спинку стула и кивнул мне, приглашая присаживаться напротив. Дождался, пока я устроюсь, и только потом продолжил:
- Ты хотел поговорить более обстоятельно и подробно. О чем?
- О том, что ты собираешься делать дальше.
Я принялся изучать накрытый стол. Этот ресторан славился отменной кухней, определенно, я не зря потрачу время.
- Я, - с непонятной интонацией произнес Тобирама, - я собираюсь делать?
- Ну не я же. Позволь напомнить, Хокаге у нас ты. - Я осторожно потыкал палочками что-то, напоминающее одновременно желе и кое-что куда менее аппетитное. Поймал насмешливый взгляд Тобирамы:
- Ненавижу экзотическую кухню.
Он понимающе кивнул и вернулся к прежней теме разговора.
- Полагаю, что пытаться еще раз поговорить с Советом не имеет смысла. Они и так рассказали все, что хотели. Попытка выбить из них новые сведения об обстоятельствах миссии Аканэ вряд ли увенчается успехом. Впрочем, будь у нас больше времени, я бы попытался…
Вот в этом я не сомневался. Будь у Нидайме возможность, он с превеликим удовольствием поприжал бы Старейшин. Советники наверняка понимали это, потому и проявили невиданную искренность в разговоре с Тобирамой. Прояснилось немногое, и большую часть Сенджу уже знал от меня и своих шпионов.
- А значит, нужно использовать более краткий путь, - закончил Тобирама.
Я внимательно рассматривал его. Не то, чтобы я удивился, но все же… Определенно, клану Сенджу повезло с наследниками больше, чем они заслуживали.
Дважды за поколение.
***
На десерт подали нечто вроде осьминога, но ног у этого определенно было больше. Для паука тварь явно великовата. К тому же, пауков и осьминогов не подают в качестве сладкого в приличных ресторанах. Правда же?
Оно было еще и полито чем-то сверху. О происхождении нежно-фиолетового оттенка соуса я решил не задумываться.
Тобирама наблюдал с искренним интересом.
- Скажи, Сенджу,- мрачно произнес я, - разве мстить подобным образом не мелочно?
- О чем ты, Учиха? - почти искренне удивился Нидайме. - Я всего лишь возвращаю тебе долг. Утром меня угощал ты, теперь моя очередь.
Злопамятная сволочь. Не забыл ни оплаченного из своего кармана яблока, ни ворованных лепешек. Не удивлюсь, если и меню на сегодня составлял он. Конечно, все это наверняка съедобно и даже вкусно, но вид!..
От сомнительного блюда меня отвлек шум за дверью. Тобирама нахмурился. В этом заведении никогда не шумели, здесь за этим следили очень строго. Никакие внешние обстоятельства, никакие срочные дела не должны были беспокоить посетителя, пока он находился в этих стенах. На то, чтобы добиться нужного результата, владелец ресторана положил добрый десяток лет, но у него получилось. Отменно вышколенная прислуга умела быть незаметной и беззвучной. Предположение, что кто-нибудь из них просто уронил поднос, казалось нелепицей.
На секунду снаружи стало очень тихо. Сенджу приподнялся с места, чуть шевельнул кистью.
Я вдруг очень захотел, чтобы это и вправду был поднос. Или напившийся посетитель. Или что угодно, кроме того, что ждало меня снаружи.
Меня?..
А потом за дверью завизжала женщина.
6.2
Давно и с другими
До дома Сенджу я добрался в рекордные сроки. На улице было тихо, ни единого огонька в окнах. Самый глухой час на дворе. Ни криков, ни звона оружия.
Впрочем, это еще не было поводом проявлять беспечность, поэтому я дал себе труд оглядеться как следует, прощупать местность с помощью техник и только потом сунуться к дверям.
И успел увернуться только в самый последний момент.
Атаковали сверху, быстро и умело, используя тайдзюцу в комбинации с какой-то воздушной техникой. В ограниченном четырьмя стенами пространстве кунаи и прочие сенбоны эффективным оружием не назовешь, клинок не вытащишь, мощными техниками баловаться попросту опасно. Остается рукопашная.
Первый удар я блокировал, а уже следующий встретил контратакой. Ветер хорош, но не тогда, когда пытается бороться с огнем. Думаю, если бы мы оба не понимали, что применение стихии в доме опасно, все вокруг уже бы полыхало. Удар, блок, удар, обманное движение влево, ну же, еще чуть-чуть!
Свет вспыхнул в тот самый момент, когда я поймал нападающего в болевой захват и как раз приготовился этим воспользоваться.
- Учиха, - произнес вкрадчивый голос сверху, - не будешь ли ты так любезен объяснить, какого черта ты ломишься в мой дом среди ночи тайком, а затем пытаешься убить охранника? Или это объятия страсти?
Я медленно повернул голову, не торопясь разжимать хватку.
На пороге с лампой в руке стоял Сенджу Тобирама.
***
Я рассматривал резные панели на стенах, прикидывая, сколько тайников и запасных ходов можно за ними скрыть. По самым скромным подсчетам выходило восемь – если допустить, что во-оон то панно не более чем средство отвлечь внимание, а картина маскирует еще одну дверку.
- Итак, - прежним мягким тоном произнес Тобирама, - я бы очень хотел услышать объяснения.
А мне бы очень не хотелось их давать.
Вздохнув, я повернулся к нему лицом. Судя по всему, комната, куда притащил меня Сенджу, принадлежала ему самому. Очень много оружия на стенах, минимум мебели и книги. Описание интерьера укладывалось в одно предложение. Книги были повсюду: на полках, под кроватью, на кресле, одна стопка высилась прямо на полу. Этакий упорядоченный хаос. Пыли не было совсем, я готов прозакладывать клановую сокровищницу, что здесь регулярно убирали, но при этом бережно сохраняли комнату в прежнем виде. Еще разок окинув взглядом эту смесь монашеской кельи с казармой, я неохотно посмотрел на гостеприимного хозяина.
- Твоему охраннику следовало повременить с… охраной.
- А он должен был дождаться, пока пробравшийся в дом союзник начнет действовать?
- Не захлебнись ядом, Сенджу.
Пару секунд мы буравили друг друга взглядом.
- У меня есть один вопрос, - медленно произнес я, - скажи, кто из твоих знал о том, что я приду сегодня?
Тобирама нахмурился:
- Немногие, - осторожно сказал он. - Я позвал тебя, потому что пришло приглашение от Старейшин. Они собираются срочно созвать Совет.
- Ясно, - пробормотал я.
- Так я дождусь объяснений, Учиха? Или мне так и придется довольствоваться твоими выразительными гримасами?
У меня вдруг пропало всякое желание язвить и пререкаться дальше. Две препаршивые новости в одном предложении – вполне достаточно, чтобы даже у меня отбить сарказм.
- Боюсь тебя огорчить, - медленно произнес я, - но кому-то из твоего ближайшего окружения крайне не нравится мысль о нашем союзничестве. Кому-то по-настоящему близкому. Тому, кто сейчас в этом доме.
Он все-таки умел быстро думать и правильно реагировать, этот Сенджу.
- Доказательства?
И никаких тебе сантиментов насчет доверия и верности. Определенно, мне начинало нравиться вести с ним дела.
- Меня атаковали на пути к твоему дому.
- Это мог быть кто угодно, - быстро сказал Тобирама.
- Мог, - согласился я, - если бы не пара мелочей. У них была Сеть. Я нашел ее после в одном из переулков. А после смерти тела нападавших развеялись прахом по ветру… в буквальном смысле.
Он коротко выдохнул сквозь зубы. Я дал ему несколько секунд на обдумывание.
Прошелся по комнате, остановился у стены, рассматривая свитки на полке. Прикрыл глаза и попытался снова восстановить всю цепочку.
Тобирама решил вызвать меня – совершенно спонтанно, без предварительной договоренности. Известия от Совета застали его уже дома. Собственно, он получил бы письмо на несколько часов раньше, если бы не отправился в квартал Учиха. Полагаю, что и записку писал уже отсюда... Итак, узнать, что сегодня я буду здесь, мог только кто-то из обитателей дома, кто-то, достаточно искусный, чтобы узнать содержание записки и достаточно расторопный, чтобы успеть об этом сообщить. Мое появление здесь – сюрприз, и сюрприз неприятный, поэтому наши таинственные «доброжелатели» действовали в спешке. Я всерьез задумывался, на что они рассчитывали, пока не увидел Сеть. Отличная штука, если успеть ею воспользоваться: на несколько секунд полностью отрезает от чакры, а две секунды – чертовски много для драки между шиноби. У них был реальный шанс. Трое отвлекают, еще один активирует заключенную в свитке технику. Разумеется, знать точно, какой дорогой я последую к резиденции Сенджу, они не могли, но составить примерный маршрут и устроить засады на паре-тройке наиболее вероятных путей невелик труд. Если бы я очень вовремя не споткнулся, им бы удалось использовать ловушку. И, наконец, то, что произошло с телами. Мне доводилось слышать о идее насчет элитного подразделения шиноби для разведки и обеспечения внешней безопасности. Несколько месяцев назад Тобирама получил разрешение от Хаширамы и это перестало быть только идеей. Увы, даже лучший разведчик может не справиться с заданием или попасть в руки врага, а в других деревнях не хуже нашего умеют извлекать сведения даже из трупов. Так что тел оставаться не должно. И для этого существует очень полезная техника…*
Техника, которой учат только АНБУ.
Тобирама молчал. Он не хуже меня умел делать выводы.
Тихо скрипнула дверь. Обернулись мы одновременно.
Женщина на пороге нерешительно замешкалась. Я успел заметить, что волосы у нее рыжие, и одета она во что-то длинное и светлое, прежде чем широкие плечи Тобирамы заслонили ее от меня.
- Тебе не следовало приходить. Я ведь велел не покидать спальню.
- Извини, Тобирама-сан, но я должна была прийти. В конце концов, я хозяйка этого дома.
У нее был высокий и чистый голос, красивое контральто.
- Хоши, сейчас не время.
- Полагаю, ты ошибаешься. Не бывает неподходящего времени, чтобы проявлять вежливость.
Уж не знаю, какое у нее было лицо, и что увидел Тобирама, но он отступил, с явной неохотой освобождая ей путь.
Худая и хрупкая, светлокожая, синеглазая, с тяжелым подносом в тонких руках.
- Добро пожаловать, Учиха-сама. Приношу свои извинения за то, что наш дом, возможно, показался вам не слишком гостеприимным.
Она проскользнула мимо меня, аккуратно опустила свою ношу на столик в углу:
- Я хотела накрыть в кабинете, но, поскольку визит поздний и носит неофициальный характер, я надеюсь, вы простите мне эту маленькую вольность.
- Да-да, конечно, - я, наконец, смог выдавить из себя пару слов.
- В таком случае, не буду вам мешать.
Когда мы с Тобирамой остались одни, я еще пару секунд продолжал смотреть на дверь, закрывшуюся за Сенджу Хоши.
- Просвети меня, - медленно произнес я, - она ведь знает, что привело меня сюда сегодня?
- Догадывается, уж можешь мне поверить, - голос у Тобирамы был странный, как будто его одновременно и забавляла и раздражала моя реакция. - Предупреждая твой вопрос – да, она, разумеется, не настолько наивна, чтобы не понимать, каков из тебя союзник.
- И она нарушила твой запрет, придя сюда, чтобы поприветствовать кровного врага.
- Кровного союзника, - фыркнув, уточнил Тобирама. - Да, именно так.
И добавил, пожимая плечами:
- У Хоши свое понимание долга.
Пару минут мы провели в молчании.
- О чем ты думаешь? - наконец спросил Сенджу.
- О том, что сегодня я увидел двух женщин, которым мог бы предложить стать моей женой, и что, судя по всему, я так и останусь холостым, - ответ прозвучал неожиданно серьезно. Перевел взгляд на тьму за окном: - И еще о том, почему мне так старались сегодня не дать попасть в этот дом. Я думал сперва, что целью был я, но все было проделано второпях, это не похоже на продуманное покушение. Значит…
- Значит, что-то должно было произойти сегодня здесь, в чем тебе не обязательно участвовать, - тихо сказал Сенджу, - например, кому-то стали мешать жена и дети Хаширамы.
Скорее уж, его развивший слишком бурную деятельность младший брат, но я не стал говорить этого вслух. Тем более, что, если этой ночью действительно планировалось нападение на резиденцию Сенджу, семью Хаширамы уж точно бы не пожалели.
- Я ждал чего-то подобного, - признался я, - поэтому и осторожничал. Признаться, я думал, что вломлюсь в разгар сражения…
И осекся.
- Разве что, - медленно произнес Тобирама, - ты просто немного опередил начало боя.
Где-то на первом этаже со звоном посыпалось битое стекло.
Здесь и сейчас
Впервые я увидел смерть вблизи, когда мне было четыре. Мамина канарейка лежала в клетке неподвижным комком перьев и не запрыгала, ерошась и хохлясь, даже когда я насыпал ей крошек. Тогда я положил в кормушку пирожное, стащенное с обеденного стола, но и это не помогло.
Не существует такого, что помогло бы. Нет ничего, что мы могли бы предложить смерти взамен.
В этот раз мне нечего было положить.
* Каковую технику можна наблюдать в 90-й серии Шиппудена. Филлер, конечно, но идея с самоуничтожающимися телами АНБУ вполне канонна.
Глава: шестая
Фэндом: Наруто
Автор: серафита
Бета: Kalahari
Персонажи/пейринги: Учиха Мадара/Сенджу Тобирама, Сенджу Хаширама, Учиха Изуна, прочие
Рейтинг: R
Жанр: драма, чуть ангста, кто-то может найти романс и юмор
Состояние: в процессе
Размер: макси
Дисклеймер: Кишимото, ясен пень
Размещение: Спросите разрешения, я подумаю. (А оно кому-то надо?)
Предупреждение: ПОВ, ООС по желанию (кто-нибудь знает, какими были настоящие канонные Основатели?) И — да, я не верю, что Тоби это Мадара. АУ по отношению к канону. Смерть персонажей
Саммари: Иногда кажется, что прошлое повторяется, как в зеркале...
От автора: Вторая половина каждой главы — флэшбек. Бету не обижать, она хорошая. Посвящается Пупсику, как всегда. Где бы ты ни была, дорогая, надеюсь, тебе там хорошо
Ссылка на Главы 1-5
читать дальше6.1
Покуда цел кувшин
И помни (...) дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни.
(...)Доколе не порвалась серебряная цепочка,
и не разорвалась золотая повязка,
и не разбился кувшин у источника,
и не обрушилось колесо у колодезя.
Экклесиаст
Брата я застал снова на пороге. Изуна был мрачен и откровенно зол.
- Да ничего особенного, - ответил он на мой осторожный вопрос. - В том-то и дело: вчера выдернули из дома из-за какой-то мелочи, сегодня с утра тоже… какие-то жалобы каких-то купцов на неподобающее обращение в границах деревни. Но почему-то все дружно сочли, что этим должен заниматься лично я.
- Ты ведь отказался от поста начальника полиции? Это ведь его работа? - задумчиво спросил я.
- Как будто ты сам не знаешь, - досадливо фыркнул брат.
- И кто ее возглавил?
- Хиро, - пожал плечами Изуна. - Это должен был быть кто-то из Семьи, а выбор оказался невелик.
- Мой бывший помощник? - я выразительно приподнял брови. - Не лучшая кандидатура.
- Перестань, Мадара, - поморщился он, - ты занимался полицией Конохи, потому что тебе это нравилось, и не ври, что не мог бы отказаться от должности. А у меня нет к этому ни таланта, ни терпения, да и желания никакого, мне и клана хватает с головой. Но неофициально полиция все равно в моем ведении.
- Возможно, тебе и не хватает терпения, но Хиро не хватает воображения, - буркнул я.
- Пусть так, - легко согласился Изуна, - зато он хотя бы знает работу и верен, как пес. Я помню, он тебе разве что в рот не смотрел, мысли угадывал.
- Думал, что угадывает, - поправил я, - Но его верность чаще была в тягость… Он хороший исполнитель, но не больше.
- А тебе это покоя не дает? - развеселился брат. - Слишком привык считать себя ответственным за правопорядок в Конохе?
- Это не смешно. И я слишком много сил вложил в эту затею… а, не важно.
Младший качнул головой и вдруг спросил совсем другим тоном:
- Он ведь ходил у тебя в помощниках… сколько лет? Десять?
- Больше, - пожал плечами я. - Он один из выживших в ущелье Ста Демонов.
- Да, верно… в клане ведь всего один Хиро.
Изуна провел рукой по волосам, досадливо тряхнул головой.
- Сегодня мне не только завтрак, но и обед не светит. Преданность и исполнительность это,
конечно, хорошо, но иногда я предпочел бы, чтобы Хиро был способен принять хоть одно самостоятельное решение.
- Ну да, тебя ведь ждут обиженные купцы.
- Ха-ха, очень смешно.
- Смешно, - с улыбкой согласился я, - потому что ты до сих пор реагируешь на мои подначки.
- Купцы – залог экономического благополучия деревни, - чопорно сказал Изуна, - ты не хуже меня знаешь, что деревня шиноби ничего не производит. Мы торгуем своим мастерством, а на заработанные деньги получаем возможность покупать все необходимое. Не будет торговцев, не будет и товаров. А без товаров, на которые их можно обменять, деньги превращаются в мусор.
- Бог ты мой, Изуна, - протянул я, - ты что, решил прочесть мне нравоучение? Положение главы клана превратило тебя в зануду. И кстати, благополучие Семьи зависит вовсе не от пары обиженных торгашей.
- О да, - мрачно согласился брат, - с твоей легкой подачи, оно зависит от долгой памяти Сенджу.
Должно быть, лицо у меня было достаточно выразительное, потому что он продолжил:
- Идея с возмещением нам убытков, понесенных три года назад, была твоей.
- Я никогда не был бескорыстен бесплатно, - я и не пытался возражать.
- Мадара, ты сам-то себя слышишь? «Бескорыстен бесплатно»! Между прочим, за твое небесплатное небескорыстие клану пришлось расплачиваться гордостью. Учихи были вынуждены жить на гроши, которые нам платили за миссии, мы выгуливали собак и пропалывали огороды, мы преисполнились смирения и скромности и осознали, что благо деревни превыше блага клана…
- И Сенджу тоже это осознали, - в тон продолжил я, и он умолк.- Изуна, это называется шантаж.
Мой голос прозвучал очень мягко.
Брат вдруг ухмыльнулся широко и искренне, и в этом не было ни смирения, ни скромности.
- Мы могли бы содержать это село еще десяток лет без ущерба для себя, но каким удовольствием было видеть лицо Хаширамы на каждом Совете, когда ему приходилось в очередной раз уступить нам, памятуя о бедственном положении и заслугах Учих! - лицо у Изуны сделалось мечтательное.
- Ты бы еще в рубища клан нарядил и посыпал голову пеплом, - фыркнул я.
- О, я не сомневаюсь – ты бы на моем месте так и поступил.
Я решил проигнорировать лишенный намеков на шутливость тон последнего утверждения и сменил тему:
- Мне казалось, ты хотел поговорить со мной еще о чем-то, кроме выбитых тобой из Сенджу привилегий для Семьи?
- Это очень весомые привилегии. Но ты прав, есть еще кое-что.
- И? - не дождавшись продолжения, подтолкнул я.
- Это… думаю, может подождать, - поколебавшись, произнес брат. Он хмурился, и вид у него был озабоченный, но я не стал настаивать. Раз он сказал, что это не срочно, скорее всего, так оно и есть.
- Ладно. Тогда вечером договорим?
- Вечером, - согласился Изуна.
Впрочем, если он задержится допоздна, то скорее утром. На ужин у меня были планы.
- Свидание? - выразительно поднял брови младший в ответ на мое предупреждение.
- Почти, - усмехнулся я, - кто знает, быть может, для меня даже сыграют на сямисэне.
***
Невестку я нашел в гостиной.
Накиями сидела у открытого окна, склонив голову, и выбившийся из прически завиток легонько трогал шею. Мир за окном был лимонно-желтым и пронзительно-солнечным — один из тех редких летних дней, когда небо делается ослепительно-синим, воздух почти сияющим, и даже паутина кажется драгоценным серебряным плетением.
Одна рука Накиями, охваченная тяжелым браслетом, лежала на подлокотнике кресла. Тяжелые гребни с фиолетовыми камнями в цвет глаз вцепились в волосы, удерживая блестящую темную гриву.
В кроне груши невидимый соловей заливался трелями.
- Сейчас для них, кажется, не время.
Накиями вскинула глаза.
- Для соловьиных песен, - пояснил я.
- Он плачет, - серьезно сказала невестка.
- Соловей? - так же серьезно уточнил я.
- Да.
Я замолчал. Соловей пел, словно это была последняя песня в его жизни, и в глубокой послеполуденной тишине мы дослушали его до конца.
***
- Соловьи плачут серебром, - сказала Накиями.
Она перебралась к столу и теперь опиралась о столешницу локтем, подперев точеный подбородок ладонью. Я устроился боком на подоконнике, покачивая ногой и вертя в руках один из ее серебряных гребней. Голос у нее стал глубоким и почти завораживающе ритмичным, зрачки расширились.
- А когда птицы возвращаются весной, и наступает соловьиное время, в столице говорят – соловьи сходят с ума от любви. У нас это так и называется: Дни Плача или Дни Безумия.
- Красивая сказка.
- Сказка…
Она тронула пальцем бок тонкой фарфоровой чашки с вязью бледно-синего узора по краю. Эта чашка, и гребни, и волшебные сказки – наследие оттуда, из прежней жизни, из прошлого, в котором она была принцессой из столицы и не боялась каждый день за жизнь мужа, и не была чужой.
Интересно, понимает ли она, что за будущее ожидает ее детей? «У нас это так называется…»
Я вздохнул:
- Как ты собираешься назвать его? Изуна говорил, имя для Фугаку ты выбирала сама.
- Да, - тихо сказала она, - эту милость мне оставили – самой называть своих детей.
- Я сегодня вряд ли буду ужинать дома, - я рассматривал резьбу на серебре. Тонкая работа, ювелир был настоящим мастером...
Вспомнилось, как брат задержался уже у самого порога, но так ничего и не сказал и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
- Надеюсь, твои дела завершатся успехом, старший брат.
Она легко поднялась из-за стола, по-прежнему грациозная, несмотря ни на что.
- Кто-нибудь остается с тобой, если Изуна вовремя не возвращается домой?
- Конечно, - мягко улыбнулась она, - И-чан побудет со мной, в последнее время она часто остается ночевать.
Нянька. Я бы предпочел, чтобы рядом с невесткой был кто-нибудь потолковее тринадцатилетней девчонки, но ведь Накиями не моя жена. Надо полагать, Изуна знает, что делает.
- В последнее время он встревожен, - вдруг сказала она.
Я поднял на нее глаза.
- Извини. Кажется, мое появление принесло вам одно беспокойство.
- Не говори так, старший брат. Я рада принимать тебя в моем доме.
Я ей поверил. «Я рада». Не «Изуна» или «мы». Значит, и вправду, говорит, что думает. Впрочем, она и не стала бы лукавить: слишком хорошо воспитана, чтобы позволить себе проявление неискренних чувств.
- Я не слишком приятный гость, - у меня получилось произнести это с улыбкой.
- Ты гость, которого мой муж желает видеть у себя дома.
Мы опять замолчали, и после паузы она добавила:
- Он часто рассказывает о том времени, когда вы были детьми. О тебе, о наставниках, о Сенджу… о родителях – никогда.
- Изуна бывает скрытным, - спокойно сказал я. – Иногда в ущерб себе.
Она кивнула, принимая ответ. Поняла, что я не стану отвечать, даже если она спросит.
На яркий мир за окном синей газовой вуалью ложились сумерки.
Накиями взялась за дверную ручку, помедлила, не оборачиваясь.
- Саске.
Я не шевельнулся, но она продолжила:
- Ты спрашивал, как я назову ребенка. Я думала… может… Саске. Это хорошее имя.
- Да, - сказал я тихо, - очень хорошее.
***
Встреча с Нидайме была назначена на восемь. Место, которое он предложил для беседы, было мне знакомо. Очень чинное, очень солидное, чрезвычайно престижное. Хозяин этого маленького ресторана, так сказать, специализировался на шиноби. Будучи гражданским, он должен был считать всех ниндзя опасными сумасшедшими, непредсказуемыми и потому внушающими ужас – как любое хищное животное, повадки которого невозможно изучить до конца, а значит, нельзя быть уверенным, примет ли оно пищу из твоих рук или вцепится глотку.
Однако этот человек оказался достаточно предприимчив и отважен, чтобы не только выбрать подобное поприще, но и преуспеть на нем. За годы у его заведения сложилась прочная репутация надежного и тихого места, где можно в спокойной обстановке провести щекотливые переговоры или просто приятно отдохнуть. Свою добрую славу хозяин очень ценил и всячески ее поддерживал, действуя в строгом соответствии с правилом: «Клиента не должно побеспокоить ничто, пока он находится в этих стенах».
Признаться, выбор места меня не то, чтобы озадачил, но слегка удивил. Это был не худший вариант, просто ни я, ни Тобирама не относились к завсегдатаям подобных заведений. Оно скорее подошло бы Хашираме или Хьюгам. Как раз в их вкусе. Сенджу-младший любил местечки погрубее и попроще, а я предпочитаю иные забавы.
Тобирама решил проявить пунктуальность и уже ждал меня. Одет он был, как гражданский: ничего такого, что выдавало бы в нем хотя бы шиноби, не говоря уже об истинном ранге. Я вдруг сообразил, что с момента нашей первой за три года встречи я ни разу больше не видел его в традиционном одеянии Хокаге.
- Я вижу, ты близко к сердцу принял мои слова о том, что плащ тебе не идет.
Он сперва посмотрел недоумевающее, но затем его глаза насмешливо сверкнули:
- Я решил не травмировать тебя своим видом. В Конохе говорят, что для любого из Учих плащ Хокаге – что тряпка для быка.
- Тряпкой его ты назвал, - мурлыкнул я, - и можешь быть уверен, эта конохская поговорка правдива, на это действительно нелегко смотреть. В отличие от Сенджу, у Учих есть вкус.
Тобирама откинулся на спинку стула и кивнул мне, приглашая присаживаться напротив. Дождался, пока я устроюсь, и только потом продолжил:
- Ты хотел поговорить более обстоятельно и подробно. О чем?
- О том, что ты собираешься делать дальше.
Я принялся изучать накрытый стол. Этот ресторан славился отменной кухней, определенно, я не зря потрачу время.
- Я, - с непонятной интонацией произнес Тобирама, - я собираюсь делать?
- Ну не я же. Позволь напомнить, Хокаге у нас ты. - Я осторожно потыкал палочками что-то, напоминающее одновременно желе и кое-что куда менее аппетитное. Поймал насмешливый взгляд Тобирамы:
- Ненавижу экзотическую кухню.
Он понимающе кивнул и вернулся к прежней теме разговора.
- Полагаю, что пытаться еще раз поговорить с Советом не имеет смысла. Они и так рассказали все, что хотели. Попытка выбить из них новые сведения об обстоятельствах миссии Аканэ вряд ли увенчается успехом. Впрочем, будь у нас больше времени, я бы попытался…
Вот в этом я не сомневался. Будь у Нидайме возможность, он с превеликим удовольствием поприжал бы Старейшин. Советники наверняка понимали это, потому и проявили невиданную искренность в разговоре с Тобирамой. Прояснилось немногое, и большую часть Сенджу уже знал от меня и своих шпионов.
- А значит, нужно использовать более краткий путь, - закончил Тобирама.
Я внимательно рассматривал его. Не то, чтобы я удивился, но все же… Определенно, клану Сенджу повезло с наследниками больше, чем они заслуживали.
Дважды за поколение.
***
На десерт подали нечто вроде осьминога, но ног у этого определенно было больше. Для паука тварь явно великовата. К тому же, пауков и осьминогов не подают в качестве сладкого в приличных ресторанах. Правда же?
Оно было еще и полито чем-то сверху. О происхождении нежно-фиолетового оттенка соуса я решил не задумываться.
Тобирама наблюдал с искренним интересом.
- Скажи, Сенджу,- мрачно произнес я, - разве мстить подобным образом не мелочно?
- О чем ты, Учиха? - почти искренне удивился Нидайме. - Я всего лишь возвращаю тебе долг. Утром меня угощал ты, теперь моя очередь.
Злопамятная сволочь. Не забыл ни оплаченного из своего кармана яблока, ни ворованных лепешек. Не удивлюсь, если и меню на сегодня составлял он. Конечно, все это наверняка съедобно и даже вкусно, но вид!..
От сомнительного блюда меня отвлек шум за дверью. Тобирама нахмурился. В этом заведении никогда не шумели, здесь за этим следили очень строго. Никакие внешние обстоятельства, никакие срочные дела не должны были беспокоить посетителя, пока он находился в этих стенах. На то, чтобы добиться нужного результата, владелец ресторана положил добрый десяток лет, но у него получилось. Отменно вышколенная прислуга умела быть незаметной и беззвучной. Предположение, что кто-нибудь из них просто уронил поднос, казалось нелепицей.
На секунду снаружи стало очень тихо. Сенджу приподнялся с места, чуть шевельнул кистью.
Я вдруг очень захотел, чтобы это и вправду был поднос. Или напившийся посетитель. Или что угодно, кроме того, что ждало меня снаружи.
Меня?..
А потом за дверью завизжала женщина.
6.2
Давно и с другими
До дома Сенджу я добрался в рекордные сроки. На улице было тихо, ни единого огонька в окнах. Самый глухой час на дворе. Ни криков, ни звона оружия.
Впрочем, это еще не было поводом проявлять беспечность, поэтому я дал себе труд оглядеться как следует, прощупать местность с помощью техник и только потом сунуться к дверям.
И успел увернуться только в самый последний момент.
Атаковали сверху, быстро и умело, используя тайдзюцу в комбинации с какой-то воздушной техникой. В ограниченном четырьмя стенами пространстве кунаи и прочие сенбоны эффективным оружием не назовешь, клинок не вытащишь, мощными техниками баловаться попросту опасно. Остается рукопашная.
Первый удар я блокировал, а уже следующий встретил контратакой. Ветер хорош, но не тогда, когда пытается бороться с огнем. Думаю, если бы мы оба не понимали, что применение стихии в доме опасно, все вокруг уже бы полыхало. Удар, блок, удар, обманное движение влево, ну же, еще чуть-чуть!
Свет вспыхнул в тот самый момент, когда я поймал нападающего в болевой захват и как раз приготовился этим воспользоваться.
- Учиха, - произнес вкрадчивый голос сверху, - не будешь ли ты так любезен объяснить, какого черта ты ломишься в мой дом среди ночи тайком, а затем пытаешься убить охранника? Или это объятия страсти?
Я медленно повернул голову, не торопясь разжимать хватку.
На пороге с лампой в руке стоял Сенджу Тобирама.
***
Я рассматривал резные панели на стенах, прикидывая, сколько тайников и запасных ходов можно за ними скрыть. По самым скромным подсчетам выходило восемь – если допустить, что во-оон то панно не более чем средство отвлечь внимание, а картина маскирует еще одну дверку.
- Итак, - прежним мягким тоном произнес Тобирама, - я бы очень хотел услышать объяснения.
А мне бы очень не хотелось их давать.
Вздохнув, я повернулся к нему лицом. Судя по всему, комната, куда притащил меня Сенджу, принадлежала ему самому. Очень много оружия на стенах, минимум мебели и книги. Описание интерьера укладывалось в одно предложение. Книги были повсюду: на полках, под кроватью, на кресле, одна стопка высилась прямо на полу. Этакий упорядоченный хаос. Пыли не было совсем, я готов прозакладывать клановую сокровищницу, что здесь регулярно убирали, но при этом бережно сохраняли комнату в прежнем виде. Еще разок окинув взглядом эту смесь монашеской кельи с казармой, я неохотно посмотрел на гостеприимного хозяина.
- Твоему охраннику следовало повременить с… охраной.
- А он должен был дождаться, пока пробравшийся в дом союзник начнет действовать?
- Не захлебнись ядом, Сенджу.
Пару секунд мы буравили друг друга взглядом.
- У меня есть один вопрос, - медленно произнес я, - скажи, кто из твоих знал о том, что я приду сегодня?
Тобирама нахмурился:
- Немногие, - осторожно сказал он. - Я позвал тебя, потому что пришло приглашение от Старейшин. Они собираются срочно созвать Совет.
- Ясно, - пробормотал я.
- Так я дождусь объяснений, Учиха? Или мне так и придется довольствоваться твоими выразительными гримасами?
У меня вдруг пропало всякое желание язвить и пререкаться дальше. Две препаршивые новости в одном предложении – вполне достаточно, чтобы даже у меня отбить сарказм.
- Боюсь тебя огорчить, - медленно произнес я, - но кому-то из твоего ближайшего окружения крайне не нравится мысль о нашем союзничестве. Кому-то по-настоящему близкому. Тому, кто сейчас в этом доме.
Он все-таки умел быстро думать и правильно реагировать, этот Сенджу.
- Доказательства?
И никаких тебе сантиментов насчет доверия и верности. Определенно, мне начинало нравиться вести с ним дела.
- Меня атаковали на пути к твоему дому.
- Это мог быть кто угодно, - быстро сказал Тобирама.
- Мог, - согласился я, - если бы не пара мелочей. У них была Сеть. Я нашел ее после в одном из переулков. А после смерти тела нападавших развеялись прахом по ветру… в буквальном смысле.
Он коротко выдохнул сквозь зубы. Я дал ему несколько секунд на обдумывание.
Прошелся по комнате, остановился у стены, рассматривая свитки на полке. Прикрыл глаза и попытался снова восстановить всю цепочку.
Тобирама решил вызвать меня – совершенно спонтанно, без предварительной договоренности. Известия от Совета застали его уже дома. Собственно, он получил бы письмо на несколько часов раньше, если бы не отправился в квартал Учиха. Полагаю, что и записку писал уже отсюда... Итак, узнать, что сегодня я буду здесь, мог только кто-то из обитателей дома, кто-то, достаточно искусный, чтобы узнать содержание записки и достаточно расторопный, чтобы успеть об этом сообщить. Мое появление здесь – сюрприз, и сюрприз неприятный, поэтому наши таинственные «доброжелатели» действовали в спешке. Я всерьез задумывался, на что они рассчитывали, пока не увидел Сеть. Отличная штука, если успеть ею воспользоваться: на несколько секунд полностью отрезает от чакры, а две секунды – чертовски много для драки между шиноби. У них был реальный шанс. Трое отвлекают, еще один активирует заключенную в свитке технику. Разумеется, знать точно, какой дорогой я последую к резиденции Сенджу, они не могли, но составить примерный маршрут и устроить засады на паре-тройке наиболее вероятных путей невелик труд. Если бы я очень вовремя не споткнулся, им бы удалось использовать ловушку. И, наконец, то, что произошло с телами. Мне доводилось слышать о идее насчет элитного подразделения шиноби для разведки и обеспечения внешней безопасности. Несколько месяцев назад Тобирама получил разрешение от Хаширамы и это перестало быть только идеей. Увы, даже лучший разведчик может не справиться с заданием или попасть в руки врага, а в других деревнях не хуже нашего умеют извлекать сведения даже из трупов. Так что тел оставаться не должно. И для этого существует очень полезная техника…*
Техника, которой учат только АНБУ.
Тобирама молчал. Он не хуже меня умел делать выводы.
Тихо скрипнула дверь. Обернулись мы одновременно.
Женщина на пороге нерешительно замешкалась. Я успел заметить, что волосы у нее рыжие, и одета она во что-то длинное и светлое, прежде чем широкие плечи Тобирамы заслонили ее от меня.
- Тебе не следовало приходить. Я ведь велел не покидать спальню.
- Извини, Тобирама-сан, но я должна была прийти. В конце концов, я хозяйка этого дома.
У нее был высокий и чистый голос, красивое контральто.
- Хоши, сейчас не время.
- Полагаю, ты ошибаешься. Не бывает неподходящего времени, чтобы проявлять вежливость.
Уж не знаю, какое у нее было лицо, и что увидел Тобирама, но он отступил, с явной неохотой освобождая ей путь.
Худая и хрупкая, светлокожая, синеглазая, с тяжелым подносом в тонких руках.
- Добро пожаловать, Учиха-сама. Приношу свои извинения за то, что наш дом, возможно, показался вам не слишком гостеприимным.
Она проскользнула мимо меня, аккуратно опустила свою ношу на столик в углу:
- Я хотела накрыть в кабинете, но, поскольку визит поздний и носит неофициальный характер, я надеюсь, вы простите мне эту маленькую вольность.
- Да-да, конечно, - я, наконец, смог выдавить из себя пару слов.
- В таком случае, не буду вам мешать.
Когда мы с Тобирамой остались одни, я еще пару секунд продолжал смотреть на дверь, закрывшуюся за Сенджу Хоши.
- Просвети меня, - медленно произнес я, - она ведь знает, что привело меня сюда сегодня?
- Догадывается, уж можешь мне поверить, - голос у Тобирамы был странный, как будто его одновременно и забавляла и раздражала моя реакция. - Предупреждая твой вопрос – да, она, разумеется, не настолько наивна, чтобы не понимать, каков из тебя союзник.
- И она нарушила твой запрет, придя сюда, чтобы поприветствовать кровного врага.
- Кровного союзника, - фыркнув, уточнил Тобирама. - Да, именно так.
И добавил, пожимая плечами:
- У Хоши свое понимание долга.
Пару минут мы провели в молчании.
- О чем ты думаешь? - наконец спросил Сенджу.
- О том, что сегодня я увидел двух женщин, которым мог бы предложить стать моей женой, и что, судя по всему, я так и останусь холостым, - ответ прозвучал неожиданно серьезно. Перевел взгляд на тьму за окном: - И еще о том, почему мне так старались сегодня не дать попасть в этот дом. Я думал сперва, что целью был я, но все было проделано второпях, это не похоже на продуманное покушение. Значит…
- Значит, что-то должно было произойти сегодня здесь, в чем тебе не обязательно участвовать, - тихо сказал Сенджу, - например, кому-то стали мешать жена и дети Хаширамы.
Скорее уж, его развивший слишком бурную деятельность младший брат, но я не стал говорить этого вслух. Тем более, что, если этой ночью действительно планировалось нападение на резиденцию Сенджу, семью Хаширамы уж точно бы не пожалели.
- Я ждал чего-то подобного, - признался я, - поэтому и осторожничал. Признаться, я думал, что вломлюсь в разгар сражения…
И осекся.
- Разве что, - медленно произнес Тобирама, - ты просто немного опередил начало боя.
Где-то на первом этаже со звоном посыпалось битое стекло.
Здесь и сейчас
Впервые я увидел смерть вблизи, когда мне было четыре. Мамина канарейка лежала в клетке неподвижным комком перьев и не запрыгала, ерошась и хохлясь, даже когда я насыпал ей крошек. Тогда я положил в кормушку пирожное, стащенное с обеденного стола, но и это не помогло.
Не существует такого, что помогло бы. Нет ничего, что мы могли бы предложить смерти взамен.
В этот раз мне нечего было положить.
* Каковую технику можна наблюдать в 90-й серии Шиппудена. Филлер, конечно, но идея с самоуничтожающимися телами АНБУ вполне канонна.
@темы: Drama, Учиха Мадара, Фанфик, Romance, Angst, R, Тобирама Сенджу
-
-
29.12.2009 в 07:52-
-
29.12.2009 в 11:55-
-
29.12.2009 в 17:19-
-
29.12.2009 в 18:12